Тебя, как травушку жары;

Поникла голова, что колос,

И поседел твой русый волос;

Одна незлобная душа

Осталась в rape хороша.

И ты, красавица, с работой

Сидишь в раздумье под окном;

Одной привычною заботой

Всю жизнь вы заняты вдвоем...

Глядишь на улицу тоскливо,

Румянец на лице поблек,

И спицы движутся лениво,

Лениво вяжется чулок.

О чем тоска? откуда скука?

Коса, что черная смола,

Как белый воск, рука бела...

Душа болит? неволя-мука?..

Что делать! подожди, пока

Прогонит ветер облака.

'Ох, Саша! полно сокрушаться!

Вот ты закашляешь опять...

Промолвила старушка мать.

Ну, в сад пошла бы прогуляться,

Вишь, вечер чудо!'

- 'Все равно!

И тут не дурно: вот в окно

Свет божий виден - и довольно!'

- 'Глядеть-то на тебя мне больно!

Бледна, вот точно полотно...'

И мать качала головою

И с Саши не сводила глаз.

'Поди ты! сокрушает нас

Старик! над дочерью родною

Смеется... Чем бы не жених

Столяр-сосед? Умен и тих.

Три раза сваха приходила,

Уж как ведь старика просила!

Один ответ: на днях приди...

Подумать надо... погоди...

Ты вот что, Саша: попытайся,

С отцом сама поговори,

Чуть будет весел'.

- 'Дожидайся!

Я думаю, в ногах умри,

Откажет...'

Мать не отвечала,

Поникнув грустно головой.

?Чуть будет весел... Боже мой!

3' что же я-то потеряла

Веселье? Ведь к чужим придешь,

Там свет иной, там отдохнешь;

А при отце язык и руки

Всё связано! когда со скуки

В окно глядишь, и тут запрет!

Уж и глазам-то воли нет!'

- 'Все осуждать его не надо.

Известно - стар, кругом нуждах

На рынке хлопоты всегда,

Вот и берет его досада.

Он ничего... ведь он не зол:

На час вспылит, и гнев прошел',

- 'Я так... я разве осуждаю?

И день - печаль, и ночь - тоска,

Тут поневоле с языка

Сорвется слово'.

- 'Знаю, знаю!

Как быть? Живи, как бог велел...

Знатьх положен таков предел'.

Заря погасла. Месяц всходит,

На стекла бледный свет наводит;

За лес свалились облака;

В тумане город и река;

Не шевельнет листом осина;

Лишь где-то колесо гремит

Да соловей в саду свистит.

Молчат и Саша, и Арина,

Их спицы бедные одна

Не умолкают в тишине.

Как хорошо лицо больное

Старушки сгорбленной! Оно,

Как изваяние живое,

Все месяцем освещено.

В руках на миг уснули спицы,

Глаза на дочь устремлены,

И неподвижные ресницы

Слезой докучной смочены.

Сверкает небо огоньками,

Не видно тучки в синеве,

А у старушки облачками

Проходят думы в голове:

'Без деток грусть, с детьми не радость!

Сынок в земле давно лежит,

Осталась дочь одна под старость

И эту горе иссушит.

Ну что ей делать, если свахе

Старик откажет? Как тут быть?

Я чаю, легче бы на плахе

Бедняжке голову сложить!

И без того уж ей не сладко: