- Я генерал-майор госбезопасности Сидорин, начальник управления ФСБ! кричал тот. - Я сейчас вызову нашу оперативную группу...

- А я зам генерального прокурора России, государственный советник юстиции второго класса Меркулов, - спокойно сказал Костя и показал разбушевавшемуся генералу свое удостоверение. Тот опешил, глядя на него. Костю он не мог не знать.

- А это что за люди? - спросил он, кивая в нашу сторону, мою и Грязнова.

- Это старший следователь по особо важным делам при Генпрокуратуре Турецкий, - сказал Костя. - Его вы, конечно, знаете? А уж господина Грязнова, временно исполняющего обязанности начальника МУРа, вы тоже не можете не знать.

- Наслышан, - буркнул генерал, и тут же некий шустрый молодчик что-то шепнул ему на ухо. - Без тебя знаю! - отмахнулся генерал недовольно. Только ведь, Константин Дмитриевич, вы-то не можете не знать, что ваш подчиненный господин Турецкий отстранен от расследования этого дела согласно приказу самого генерального прокурора?

Слава крякнул и почесал в затылке. Мы с Костей сникли.

- С чего вы взяли, товарищ генерал? - вдруг раздался тихий голос моего подчиненного - Володи Фрязина. - Разве это то самое дело, от которого нас отстранили? Разве вы уже видели убитого? Откуда вы знаете, что это убийство как-то связано с предыдущими, которые мы расследовали?

Генерал даже растерялся от неслыханной дерзости нижнего чина, хоть и другого ведомства. Такие вещи ему обычно, вот как только что, нашептывают на ушко. Признаться, я и сам почувствовал некоторое недовольство. Все-таки подобные слова должен был произнести не Володя, а я. Спросить, например, с чего вдруг, бросив дела государственной важности, он примчался на место происшествия, на первый взгляд смахивающее на обычную разборку двух мафиозных группировок.

- Но мне передали... - Генерал оглянулся, явно ища подсказчика. Но того и след простыл.

- Мы сделаем так, - сказал, чтобы прервать тягостное молчание и выручить побагровевшего генерала, Костя. - Поднимемся на крышу с вами вместе. Осмотрим место происшествия и сделаем там соответствующие выводы. Стыкуется ли данное убийство с теми, что ведет Александр Борисович?

...Киллер лежал, уткнувшись лицом в крышу дома. Застывшая кровь образовала тусклое темное пятно. На референта или пресс-секретаря министра убитый явно не тянул. Слава нагнулся и перевернул его навзничь. Черная ранка посреди лба. Наверняка умер сразу, не успев ощутить боли.

- Согласитесь, Николай Антонович, весьма проблематично отнести данное убийство... - начал Костя, как всегда, издалека, но генерал прервал его:

- Да сам вижу. Главное - звонят и кричат: скорей, мол. Биатлонист взялся за старое. Только что в центре города, средь бела дня...

- А кто хоть звонил? - вежливо поинтересовался Костя.

Мне вдруг стало жаль генерала. Костя вцепился в него мертвой хваткой, но пока не торопился сжимать челюсти.

- Разве я помню? - смутился генерал.

- И почему - биатлонист? - в тон Косте спросил Слава. - Спортсмен? Кличка убийцы? А почему мы, следователи, об этом ничего не знали? Почему скрыли от нас эту информацию?

- Обсудим в другом месте! - побагровел генерал, покосившись на Фрязина, готового задать свой вопрос. - И на должном уровне.

И осторожно, боясь упасть, двинулся в сторону чердака, вмиг потеряв интерес к делу.

Мы делали свою работу. Ребята Грязнова обыскали карманы убитого. Слава осторожно, двумя пальцами, приподнял винтовку за ствол.

- Неужто та самая? - обернулся он ко мне. - Не чаяли и найти.

- Осторожно, Вячеслав Иванович! - воскликнул Володя. - Не сотрите отпечатки!

- И ведь кто учит! - задал Слава риторический вопрос. - И кого учит! Своего будущего шефа...

Мы с Костей никак не отреагировали на эти слова.

- Документов нет, - сказал Володя, выпрямившись.

- Откуда им взяться? - спросил Слава. - Ищите! Мусор, кошелек... Что-нибудь да зацепим. Биатлонист, оказывается! Слышишь, Борисыч?

Я кивнул. И вдруг сел, где стоял, почувствовав гигантскую усталость, накопившуюся за эти дни. Члены моей бригады и Костя тоже озадаченно посмотрели на меня.

- Тебе нехорошо? - спросил Костя. - Или считаешь, что Тягунова уже не найдем?

- Зачем его искать? - спросил я. - Давай-ка лучше исполнять приказ. Отстранили так отстранили.

- Видал? - спросил Костя Славу. - Нет, ты слыхал, что он несет?

- А что, правильно говорит, - пожал плечами Слава. - Тягунов уже никого больше мочить не будет. Вот он был и вот уже далеко от Москвы... Неужели ты, Костя, до сих пор не понял, чем мы все это время занимались? Ловили того, кто казнил убийц. Словом, я присоединяюсь к Александру Борисычу и думаю, что лучше будет, если этим делом займутся в ФСБ. А ты, Володя? - обратился он к Фрязину. - Присоединяйся к непосредственному начальнику. - И сел со мной рядом.

Володя и оперативники Грязнова смотрели на нас разинув рты. Ничего себе - сидячая забастовка! Хороший пример для молодежи, нечего сказать...

- Но ведь это наш долг, - промямлил Володя, как на экзамене. - Наша профессия. Мы должны...

- Должны! - мотнул головой Слава. - Но не обязаны. Вы на нас не смотрите. Продолжайте осмотр, - кивнул он на труп. - Тягунова пусть теперь ловят другие. Если поймают. Наше дело понять, кто его послал. - Он опять кивнул на труп. - Такая формулировка устраивает?

- Бунт на корабле, - сказал Слава Косте. - Присоединяйся. А то придется подавлять.

- Зачем? - Костя был явно уязвлен. - Возбудим новое дело, раз не закончили старое. Впервой, что ли. Верно я говорю, Александр Борисович?

- Ну, - отозвался я, чувствуя, как здесь, на свежем воздухе, клонит ко сну. - Слушай, там у меня в сейфе не осталось на донышке, не помнишь? Или ты все добрал? - Я толкнул локтем сидящего рядом Славу.

- Возьмем по дороге, - сказал он. - Наскребем. Константин Дмитриевич в случае чего добавит... А вы, ребята, продолжайте работу. Ты, Володя, за старшего, составь протокол, осмотрите место происшествия. Привыкай. Будешь у меня замом. Помом нынче быть опасно. Потом должны приехать судмедэксперт, криминалисты и прочая публика. Смотрите, чтобы только - наши: из МУРа и дежурный прокурорский следователь, других не подпускайте. Гэбэшникам здесь делать нечего. Сошлетесь на их генерала... - Он покосился на Костю.

- Сидорина, - сказал Костя. - Пора знать в лицо. Хоть он и не твой начальник.

- Я все правильно сказал, ничего не забыл? - спросил Слава уже меня.

- Кроме одного, - ответил я и протянул ему руку. - Володя будет работать у нас. Это решено. И с Константином Дмитриевичем согласовано. Я правильно говорю? - спросил я Костю в свою очередь.

- Теперь я понял, для чего вам нужен, - усмехнулся Костя. Поддакивать. И покрывать ваши противоправные действия. Сегодня, так и быть, расслабляйтесь. Завтра возьмемся за это новое дело. Возбудим по факту убийства неизвестного на крыше жилого дома номер сорок три, строение два.

Я понимал, что это дело плюс обнаруженная документация убитой журналистки Клейменовой могут пролить дополнительный свет на всю эту историю.

- Насчет документации лучше нам пока не распространяться, - сказал я. - Сразу приобщать к делу об убийствах референтов и других важных лиц. Надеюсь, присутствующие умеют держать язык за зубами?

Никто не возразил. Вроде все свои. Все проверенные.

- Скорее проговорится этот жмурик, - кивнул Слава на труп, - чем я и мои ребята.

- Только без истерики... - морщился Кирилл Смелянский, слушая Макса. Ситуация под контролем. У них бумаги Клейменовой, я уже слышал. Но пусть докажут, что это имеет к нам какое-то отношение. Пусть докажут, что она передавала копии в Генпрокуратуру. Кто мы вообще? Подаватели бумаг на подпись. В театре наше амплуа - кушать подано. Ни один суд не воспримет обвинения в наш адрес всерьез. Тем более что с судьями будет проведена определенная работа...

- Опытный адвокат без труда докажет, - вступил Аркаша, - что документы сфальсифицированы. И экспертиза подтвердит. Так что успокойся, Макс, все будет о'кей. В первый раз, что ли?