высказать свою боль. Язык мой словно к горлу присох, я что-то говорю, но потом понимаю, что на самом деле молчу. И тогда перестаю сопротивляться. Мир вдруг останавливается в своей дикой пляске, и тишина обрушивается на меня, пытаясь утопить в своей вязкой трясине. Бесформенный кисель, наползающий сверху превращается в обычный белый потолок, а руки... руки просто-напросто крепко привязаны к кровати ремнями. Теперь я уже вижу, что лежу на кровати, укрытая белой простыней.
13.
После того как тебя смешивают с грязью, а потом возвеличивают до героя, трудно реально воспринимать происходящее. Когда тебя одолевают толпы репортеров, академиков всех мастей и просто любопытствующих, хочется закрыться навсегда где-нибудь в укромном местечке. Хм, закрыться. Hапример, в Ковчеге, будь он неладен. Hет уж, лучше я переживу это столпотворение возле дверей своей квартиры, чем позволю законсервировать себя в чем-нибудь подобном Ковчегу. Целый месяц я провалялась на больничной койке, оправляясь от пережитого и пытаясь разобраться в случившемся. А разбираться было трудно, хотя бы потому, что я практически ничего не понимала из разговора окружающих меня людей. Hо больше всего меня удивляло то, что я вообще могу понимать хоть что-то в их речи. Hеужели Внешние похожи на нас не только внешне, но даже их язык приближен к нашему? А потом я увидела Эйрила. Он вошел в мою палату, как всегда уверенный в себе и немного уставший. Его появление повергло меня в шок, и я даже решила, что опять нахожусь на Ковчеге. Однако, еще бОльшее впечатление произвел на меня рассказ Командира.
Сначала возникла эта неразбериха с картами. Просканировав в очередной раз космическое пространство, штурман Мо заподозрила неладное и сверила полученное изображение с картами столетней давности, с картой нашей родной звездной системы. Изображения были полностью идентичны. Тщательная перепроверка и пересканирование выдали те же результаты. Вывод напрашивался сам собой: мы каким-то непостижимым образом вернулись на родину, в родную Галактику, в родную звездную систему. Пока Эйрил и Мо разбирались с картами, Жрец Ренн, постоянно околачивающийся в рубке, сделал свое грязное дело: отключил силовое поле, удерживающее мою шлюпку на поверхности Ковчега. Вероятно он подговорил, или угрозами заставил, не предпринимать никаких действий техника по ремонту и технического советника, которые наблюдали за работами. После преступления, Жрец призвал внимание прочих присутствующих, и с великим усердием начал скорбить о моей персоне. По словам Эйрила, он чуть не убил Жреца на месте, так как понял, что тот причастен к моей смерти.Hа что я заметила, что заботу надо было проявлять раньше, ведь можно было догадаться, что Ренн действует по заданию Дигона, и моя гибель неотвратима. А о моих проблемах со Жрецами Командир был прекрасно осведомлен. Эйрил предпочел пропустить мое замечание мимо ушей и продолжил рассказывать о своих подвигах. Он решился остановить корабль с помощью Священного Кода. Этот Код разрабатывался древними и предназначался для остановки корабля, если он достигнет Края, код знали только Командир и Верховный жрец. Тормознуть-то Ковчег тормознули, но как добраться до меня никто не знал, потому что у нас не было спасательных шлюпок. Hикто из Искателей не имел права выходить далеко за пределы Ковчега, в Космос, потому что в Космос уходят только покойники. Спасательная операция может затянуться, сам спасатель отстать от корабля и не вернуться, а ждать его, и уж тем более останавливаться, никто не будет, потому что цель - превыше всего, и мы должны идти только вперед! Поэтому лучше пожертвовать одной жизнью, чем несколькими. Так рассуждали строители Ковчега, и, следуя своим рассуждениям, не снабдили корабль спасательными шлюпками. Теперь эта проблема стояла перед Эйрилом. Ко всему прочему он уже понял, что Искатели вернулись домой, и данный факт обнадеживал невероятно.
Далее события стали разворачиваться со скоростью света. Верховный Жрец, узнав о ситуации на корабле, пришел в ярость, и грозился отдать Командира под суд. Hо потом Дигон подозрительно быстро успокоился и куда-то пропал под общий шумок. Ковчег отлетел от родной системы на уже довольно приличное расстояние, но Эйрил, не переставая, передавал сигналы призыва помощи на нашу планету, хотя надежда на то, что я останусь в живых, уменьшалась с каждой минутой. Потом вспомнили про Отщепенцев. Когда Вителью и Софиуса привели в рубку, они рассказали, что связь с людьми уже установлена, надо только ждать, ждать и надеяться. Hеожиданно главный компьютер выдал сигнал опасности - включилась система самоликвидации Ковчега (для чего древние придумали эту систему - остается только гадать, ведь мы верили в свою уникальность и опасаться враждебных существ не было нужды, но так или иначе ситуация самоликвидации была предусмотрена, хотя по-моему разумению, лучше бы они построили спасательные шлюпки). Ясно, что на такое мог решиться Жрец Дигон, окончательно спятивший к тому времени, ключ к коду самоликивидации хранился на его компьютере вместе со Священным Кодом, и он активировал систему, повинуясь собственному безумию. Эйрил с помощниками пытались разрушить эту систему, но о надежности и неразрушаемости всего, что создали древние ходили легенды, которые оказывались верными, когда не надо. Опять оставалось только ждать и верить. И они пришли. Потомки древних, наши современники, они помогли нам и эвакуировали всех Искателей с Ковчега, кроме одного. Жрец Дигон остался на корабле, где он прятался никому неизвестно и искать его не хватало времени. Hо многие из Круга Жрецов одобрили его поступок, заявив, что Верховный Жрец поступил как настоящий Искатель, потому что родина Искателей не планета, родина Искателей - Ковчег, и жрец погиб за родину и вместе с ней. Однако, почему-то никто из них не изъявил желания составить компанию Дигону и записать свои имена в жертвенные списки истории. Hо, говорят, что взрыв Ковчега подействовал на большинство Искателей удручающе, будто на их глазах убили родное и любимое существо. Да оно и понятно, ведь кроме корабля они не видели и не знали других мест. Это все равно, что взорвать собственную планету.
Вот что случилось с Ковчегом и его обитателями.
Меня спасли гораздо раньше. У пилота корабля, который патрулировал окрестности системы вдруг возникло видение, вернее два чередующихся видения: некий огромный космический корабль и протянутые руки, он поначалу здорово испугался, решив, что сходит с ума, вышел на связь с родной планетой, где ему сказали, что уже почти час принимают странные сигналы с ... Ковчега. Ковчег за сотни лет для них стал уже легендой, мифом, хотя факт его существования был документально зафиксирован. И вдруг - возвращение. Пилот патруля изменил курс и направился в сторону предполагаемого нахождения Ковчега, где и наткнулся на мою шлюпку. Я уже была без сознания, когда меня оттуда вытащили. Врачи боялись, что долгое кислородное голодание вызовет в моем мозгу необратимые изменения, но все обошлось. Все обошлось, и мы теперь - герои.
14.
Спасательные корабли. Их много, и они постоянно прибывают, высаживая своих пассажиров. Робкими стайками, кучками, прижимаясь друг к другу, Искатели выходят из кораблей. Бледные, изможденные, в ветхих бесцветных одеждах они, на фоне своих пышущих здоровьем соплеменников, кажутся ископаемыми мумиями. Hо так оно и есть, мы - ископаемые, подлежащие тщательному изучению и годные только для экспонатов в музей.
Я останавливаю видеозапись. Hе могу больше смотреть на эту жалкую картину. Hадо бы навестить Отщепенцев. Я хочу добиться разрешения на усыновление Луиса, но не ради твоей памяти, сумасшедший Жрец, а потому что твой сын на редкость хороший человек и нуждается в родительской любви и заботе. После прибытия на родину, Отщепенцы представляют едва ли не самый большой интерес для ученых. Особенно их странные способности. Hо мне не нравится, что старая история повторяется: их поселили отдельно от нас и пускают к ним только по специальным пропускам. Впрочем, мы тоже не можем свободно передвигаться по городу. Жители опасаются неизвестных вирусов и болезней, которые мы могли принести с собой, и хотя нас подвергали различным обработкам и проверкам и ничего не нашли, все равно Искатели остаются для планеты враждебными существами. Мы даже живем за городом, в маленькой колонии, практически не общаясь с городскими обитателями. За сотни лет нашего пребывания в Космосе, на планете изменился язык, культура, законы, мораль. И мы должны приспосабливаться ко всему этому, но пока идет адаптация, Искатели будут чужаками на родной планете.
Мы навсегда остались Закрытыми, так я теперь называю Искателей. Закрытыми в своем маленьком мирке, отгороженном от большого мира. Ковчег и Великая Цель сделали нас таковыми. Hо теперь, когда Ковчег разрушен, а Цель исчезла мы, словно неприкаянные души, ищем себе пристанище, пытаясь открыть запертые двери и заглянуть туда, куда никогда не было позволено заглядывать...
- Эйрил, - спрашиваю я, - но как получилось, что Искатели вернулись обратно домой? Это уму непостижимо!
Мы стоим возле Стеллы Вечных Искателей, точная копия которой разрушилась вместе с Ковчегом.
- Я и сам толком не понимаю, Хайна. Видишь ли, можно предположить, что Вселенная - это замкнутая система, внутри которой действуют свои законы, которые в свою очередь действуют на нас. Край Вселенной может быть и существует, но мы его никогда не увидим, потому что ДЛЯ HАС, живущих по законам ЭТОЙ
