игрушка, вот что это такое. Просто игрушка. Нет. Нет. Игрушка? Нет. Потому что ничего не было простым в Вифаниином Грехе; все было запутанным, тайным и связанным с темнотой, которая, казалось, ухмылялась за окнами. Совпадение? Воображение? Когда он увидел этот лук, он тут же вспомнил гравюру с Артемидой, вооруженной луком и стрелами, и барельеф с воительницами на камине доктора Драго, причем некоторые имели колчаны со стрелами. Совпадение? Или что-то непонятное, дикое и безжалостное, тянущееся из сердцевины Вифанииного Греха по направлению к нему, Кэй и даже к Лори?

Ей-Богу, я пойду в этот музей и посмотрю все сам, сказал он себе, сжав беспомощно висящие руки в кулаки.

Но не сегодня ночью. Сегодня ночью мне надо отдохнуть. И подумать.

Через некоторое время Эван поднялся по лестнице в спальню.

Туда, где Кэй смотрела страшный сон о кровожадных убийствах и резне.

В воскресенье Лори расплакалась, когда Кэй сообщила ей, что папа случайно сломал ее лук. «Не плачь, — сказала Кэй. — Мы купим тебе новую игрушку».

Эван нашел номер Дуга Блэкбурна в информационном справочнике Уиттингтона и позвонил, но ему никто не ответил. Остаток дня он провел в полуподвале, пытаясь начать работу над новым рассказом, комкая лист за листом и отправляя их в корзину.

Кэй снова плохо спала этой ночью. Эван лежал рядом с ней и слышал всхлипывания. Взяв ее за руку, он обнаружил, что она холодна как у трупа. Сразу же после полуночи, когда она резко вскрикнула, он попытался ее разбудить, но не смог. Он тряс ее за плечо, звал по имени и даже положил холодный носовой платок ей на виски. После этого капельки пота выступили у нее на лбу и она затихла, а Эван наконец опустил голову на подушку.

В понедельник в девять часов утра он стоял напротив музея на другой стороне Каулингтон-стрит. Был душный день, его спина от жары взмокла. Около минуты он разглядывал зловещий дом, а затем, собравшись с духом, перешел улицу, прошел через ворота и ступил на ведущую к нему дорожку. Когда он достиг этой огромной дубовой двери, его пульс бешено колотился, а кровь казалась жидким пламенем. Дверь была заперта. Он постучал в нее и услышал, как эхо разнеслось по дому, словно хриплый громыхающий голос. Струйка пота пробежала по его лицу, и он вытер ее тыльной стороной ладони.

Внутри послышалось движение. Затем — осторожные шаги. Пауза. Звук отпираемого засова.

Дверь медленно открылась.

— Доброе утро! — приветливо сказала седая женщина с резкими чертами лица. Она была хорошо одета — в брючный костюм цвета морской волны — и выглядела бодрой и свежей. Широко распахнув дверь, она сказала:

— Пожалуйста, входите!

Он вошел. В коридоре со стеклянными демонстрационными витринами стоял письменный стол, а на нем лежала книга для посетителей. Пол из голубого кафеля и стены кремового цвета напомнили ему помещение, которое он видел в своих снах, но… не совсем. По обе стороны коридора находились комнаты, а в конце его широкая лестница с отполированными перилами вела на второй этаж. Седовласая женщина закрыла за ним дверь. Он почувствовал, как воздушный кондиционер начал выветривать пот из его рубашки.

— Меня зовут Лей Хант, — сказала женщина с улыбкой и протянула руку. Ее пожатие было жестким и холодным. — Распишитесь, пожалуйста, в нашей книге.

Он кивнул, взял предложенную ручку и расписался.

— Жаль, что мы были закрыты, — сказала она. — Я здесь целыми днями одна, а такие ранние посетители у нас бывают очень редко. Сегодня точно будет ужасная жара, не так ли? По радио передали, что температура воздуха поднимется до 95 градусов по Фаренгейту. И никакого намека на дождь. Это создает ужасные условия, скажу я вам. — Она взглянула на подпись. — Мистер Рейд? — а затем ему в лицо, казалось, разглядывая его внимательно. — Да, конечно же! Ваша жена преподает в колледже Джорджа Росса, не так ли? Вы ведь были вместе с ней в гостях у доктора Драго в субботу вечером?

— Да, были.

— Мне показалось, что я вас уже где-то видела. Мы были там с мужем, но у нас не было возможности познакомиться с вами. Вы интересуетесь нашим историческим обществом?

— Любопытствую, — ответил он.

Она улыбнулась.

— Понятно. Что ж, мы рады вас видеть. Я удивлена, что вы с женой не пришли к нам раньше.

— Мы оба были заняты. Обустраивались в деревне и все такое.

— Конечно. Хотите чашечку кофе?

Он отрицательно покачал головой.

— Что ж, тогда позвольте мне кратко объяснить вам, что представляют собой эти экспонаты. Они были найдены в 1965 и 1966 годах на археологических раскопках, которые курировала доктор Драго, в Турции, на юго-восточном побережье Черного моря. Фрагменты скульптур, гончарных изделий, монет и оружия, которые вы увидите в витринах, относятся приблизительно к 1192 году до нашей эры, примерно к периоду Троянской войны. Этот район Турции в настоящее время является сейсмически неустойчивым; в этом столетии там произошло несколько сильных землетрясений с человеческими жертвами, а самое недавнее, случившееся в 1964 году, обнажило земляную стену и однородно обтесанные камни. Археологи начали раскопки в начале 1965 года. — Она пошла вперед по коридору, ее шаги эхом отдавались от стены к стене. Эван следовал за ней, держась на некотором отдалении. — В то время доктор Драго занимала определенную археологическую должность в Афинах и в течение нескольких лет посылала петиции правительству Турции с просьбой разрешить провести серию исследовательских раскопок около устья реки Келкит. До того времени ей отказывали, но доктор Драго узнала о новом открытии и снова послала петицию правительству с просьбой разрешить ей руководить работой группы греческих археологов в Эшаве.

— Эшава?

— Да. Это место турецкие археологи назвали именем какого-то их профессора или кого-то еще. Так или иначе, доктор Драго и ее группа были там приняты. Между прочим, они и обнаружили большинство, если не все важные находки. Те предметы, которые вы здесь увидите, были найдены греческими археологами.

Эван подошел к витрине и заглянул в нее. Там находились пронумерованные обломки гончарных изделий; большинство из которых не было расписано, но на некоторых имелись тонкие спиралевидные узоры.

— Эти были обнаружены в верхнем слое. Фактически, музей спланирован по порядку обнаружения тех или иных экспонатов. На третьем этаже находятся предметы, найденные в нижнем слое, самом старом по времени.

В других витринах лежали еще гончарные изделия, а также фрагмент какой-то скульптуры: одна рука, изогнутая странным образом, словно пытавшаяся дотянуться к нему через стекло.

— Итак, чем же оказалась Эшава? — спросил он женщину, видя по ее отражению в витрине, что она наблюдает за ним.

— Городом, — сказала миссис Хант. — Или, если говорить точнее, крепостью. Похороненная при сдвигах земной коры, скрытая от человеческих глаз на тысячу лет, если не больше. И простой каприз природы вновь открыл ее внутренние стены.

Эван заглянул в одну из комнат. Там, прикрытая с боков тенями, стояла статуя без головы, с копьем в руке, которое, казалось, вот-вот полетит в него. Там были также и другие экспонаты: большие треснувшие вазы, изящные медальоны.

— Эшава, да? — сказал он, повернувшись к миссис Хант. — Боюсь, что я никогда не слышал о ней, но я бы не сказал, что разбираюсь в древней истории.