Как умершую хоронят!' Калервы сын, Куллервойнен, Говорит слова такие: 'Горе бедному мне сыну! Мать моя уже скончалась, Что готовила постель мне, Одеяло украшала, Что пряла на прялке пряжу, Что вертела веретенцем; Я же не был при кончине, Не видал души исхода. Может, с холоду скончалась Или с голоду погибла! В доме мертвую обмойте, Мойте самым лучшим мылом, В шелк умершую оденьте, Полотном ее прикройте, Отвезите так в могилу, Опустите в лоно Калмы, Отвезите с скорбным пеньем, Опустите с горьким воплем! Не могу я возвратиться: Унтамо мной не наказан, Не погиб противник злобный, Не сражен еще преступный'. Он идет, трубя, на битву, К Унтамо в страну победно, Говорит слова такие: 'Ой ты, Укко, бог верховный! Ты пошли мне меч получше, Дай ты мне клинок прекрасный, Чтоб он мог с толпой бороться, Устоял бы против сотни'. Меч нашел себе по мысли, Взял клинок из самых лучших, Толпы он мечом сражает, Род весь Унто истребляет, Обращает избы в пепел; Только пыль одна осталась, Лишь остались в печке камни Да рябина у забора. Калервы сын, Куллервойнен, Повернул в страну родную. Шел к отцовскому жилищу, На поля родного старца; Но пустой нашел избушку, И вошел он, как в пустыню: Ни обнять никто не вышел, Ни руки никто не подал. Протянул он руку к углям: В печке уголья остыли; Потому-то и узнал он, Что уж мать его скончалась. Приложил он к печке руку: Холодны у печки камни; Потому-то и узнал он, Что отец его скончался. Пол тогда окинул взглядом: Пол не подметен в избушке; Потому-то и узнал он, Что сестра его скончалась. Он пошел затем на пристань: На катках не видно лодок; Потому-то и узнал он, Что и брат его скончался. Начинает горько плакать, Плачет день, другой день плачет, Говорит слова такие: 'Мать ты, добрая, родная! Что оставила ты сыну, На земле живя на этой? Но ты, мать, меня не слышишь: На глазах твоих стою я, На бровях твоих горюю И на темени тоскую!' Мать во гробе пробудилась, Из могилы отвечала: 'Черный пес тебе остался, Чтоб ходил ты с ним по лесу, Ты возьми его с собою И в леса ты с ним отправься По ту сторону дубравы, К дочерям лесным приблизься, К синим девам, к их подворью, На конце лесного замка; Там поищешь пропитанья, Там попросишь подаянья!' Калервы сын, Куллервойнен, В лес отправился с собакой, Шел далеко по дороге И прошел сквозь чащу леса; Там прошел еще немного, Очень малое пространство, И пришел к тому лесочку, На ужасное то место, Где он деву опозорил, Обесчестил дочь родимой. Плачет там и луг прекрасный, Плачет жалобно и роща,
