кухарку.

— Мисс? Могу я что-нибудь сделать для вас? — Керри, вспыхнув, затеребила локон.

— Мне бы хотелось, если можно, поговорить с Брайаном, лакеем. Будьте добры, скажите, где его найти? — Кухарка даже рот разинула.

— Ох, нет, мисс. Неохота мне участвовать в таких…

— Он из Шотландии, — быстро прервала ее Керри. — Как и я. Мне… мне нужно передать ему весточку, вот и все. — Кухарка перестала трясти головой.

— От брата, что ли? — Керри кивнула. Кухарка заулыбалась.

— Ах, он так ждал весточки от брата, бедный малый.

— Ну, так, где его найти?

— Давайте я передам ему, мэм…

— Нет, нет… — «Господи, да думай же ты побыстрее!» — рассердилась она на себя. — Оно… понимаете, оно написано на гэльском языке, а он, этот парень, не умеет читать по-гэльски. Мне придется ему прочесть.

Кухарка нахмурилась, явно что-то заподозрив. Потом пожала плечами.

— Он на сегодня закончил работу. Наверное, он сейчас в своей комнате на верхнем этаже. Третья дверь слева.

Керри поблагодарила ее и вышла, прежде чем кухарка успела еще что-нибудь сказать. Она опять поднялась по лестнице для прислуги, молча, радуясь тому, что не встретила никого, кто мог бы поинтересоваться, что она здесь делает. Дойдя до четвертого этажа, она бросилась к третьей двери и, постучав, стала ждать с сильно бьющимся сердцем. Она уже собралась еще раз постучать, когда услышала шаркающие шаги. Дверь со скрипом приоткрылась.

— Брайан!

Дверь захлопнулась. Керри снова услышала звук шагов — она была уверена, что не одной пары ног, — а потом приглушенные голоса. Прошла минута, может, две, и вот, наконец, дверь опять приоткрылась.

— Да?

— Брайан?

Дверь открылась шире, и на пороге возник Брайан. Он был в одних панталонах. Его рыжие волосы были взлохмачены, губы вспухли. Длинная, тонкая красная царапина протянулась от его плеча до груди, — след ногтя. Лакей уставился на Керри, и она снова покраснела.

— А, девушка, чего вам понадобилось?

Она пошарила в кармане юбки и, выудив оттуда голубой бриллиант, протянула его Брайану. Его зеленые глаза округлились; он, вопросительно взглянув на Керри, перевел взгляд на бриллиант, качающийся перед его лицом.

— Мне нужно как можно скорее добраться до Шотландии.

Если что-то и могло привести в ужас Джулиана Дейна, так это необходимость разбираться в чужих любовных делах. Обычно он перекладывал эти проблемы на Артура — тот прекрасно с этим справлялся. Но когда настало время кому-то вмешаться в роман самого Артура, Джулиан понял, что заниматься этим придется ему, и теперь посылал проклятия на голову Олбрайтов за то, что те остались в Лонгбридже на всю осень!

Джулиан вручил поводья своей лошади веснушчатому малому у дома Артура на Маунт-стрит и вприпрыжку взбежал по ступенькам к парадной двери, размышляя о том, как поделикатнее расспросить Артура о его отношениях с миссис Маккиннон. Какие слова употребить, чтобы выяснить, когда уедет гостящая в его доме женщина, которую привел Артур? Нет, он ничего не имел против пребывания у них Керри — она была действительно очень мила, а Клодия прямо-таки ее обожает. И естественно, он радовался тому, что именно он внушил Кристиану мысль отправиться в Шотландию. Но эта женщина не выходила из своей комнаты со вчерашнего вечера, а Артур не появлялся у них вот уже целых три дня. Когда Клодия заволновалась, Джулиан, наконец, пришел к неизбежному выводу, что он должен, к несчастью, выяснить, что же именно произошло между влюбленными и отчего Артур перестал бывать в их доме.

Барнаби провел его в кабинет, где Артур разбирал какие-то бумаги.

— Кеттеринг, — проговорил он, едва подняв глаза на друга, — я уже давно тебя поджидаю.

Джулиан улыбнулся и направился к нему.

— Я не привык вмешиваться в чужие дела, как ты знаешь. Поэтому проинструктируй меня, с чего мне следует начать.

— Вообще-то все довольно просто. — Артур отодвинул от себя бумаги и откинулся на спинку стула. — Во-первых, нужно убедиться, что существует некое затруднение, — улыбнулся он. — Потом человек наносит визит и выясняет, в чем именно состоит это затруднение. Если повезет, то объект сам расскажет ему обо всем без всякого понукания с его стороны. Но бывают случаи, когда приходится, к сожалению, задавать нескромные вопросы. И, наконец, этот человек, осознав, что разобрался в ситуации, предлагает наилучший план действий и дает глубокомысленные советы, как этот план осуществить. Как видишь, мой друг, все действительно очень просто.

— Ясно. Стало быть, для начала я должен спросить, не произошла ли ссора между тобой и женщиной, которую ты притащил сюда из Шотландии?

— Не вижу, к чему начинать так издалека. Я бы предложил тебе сразу перейти к сути дела и спросить, почему некая женщина, а именно Керри Маккиннон, отказалась принять предложение вступить в брак с Артуром Кристианом.

Это сообщение потрясло Джулиана — правда, он надеялся, что ему удалось это скрыть от Артура. Но ведь просто немыслимо — всерьез думать о женитьбе на женщине из низов, каковой является Керри Маккиннон.

— Вот как? И это все? — протянул он. — Значит, мне не придется тратить время на выяснение деталей. Ну, хорошо, так почему же Керри Маккиннон тебе отказала?

Артур пожал плечами.

— Она сказала, что мы совершенно разные.

— Так оно и есть. — Артур нахмурился.

— Я знаю ее, как самого себя, Джулиан. Не такие уж мы и разные.

— Ладно, — согласился Джулиан. — У вас есть общие взгляды, пожалуй, даже ваш жизненный опыт в чем-то схож. Вам нравятся одинаковое времяпрепровождение и занятия. Но ты — сын герцога, а она — вдова шотландского фермера. В этом отношении вы действительно совершенно разные люди.

— Ты хочешь сказать, что такие различия преодолеть невозможно? — рассердился Артур.

— Я не говорил ничего подобного, — запротестовал Джулиан, подняв руку. — Но ты не можешь отрицать, что различия в вашем происхождении и родословных весьма существенны.

Артур, помрачнев, посмотрел на свои руки.

— Я… я люблю ее, Джулиан. И такие незначительные различия меня не волнуют. Их можно преодолеть.

Джулиан вздохнул и, нашарив в нагрудном кармане очки, водрузил на нос. Он долго смотрел на Артура, размышляя, следует ли сказать другу, сколько времени потребуется на преодоление подобных различий — если их вообще можно преодолеть. Возможно, для этого не хватит всей их жизни. Даже если Керри научится вести себя за столом, говорить и держаться как знатная дама, свет никогда ее не примет. В таких случаях свет беспощаден, он отвергает всякого, кто не обладает, скажем, так, некими «верительными грамотами», необходимыми для того, чтобы быть принятым в его круг. В свете скорее простят нескромность или супружескую неверность, нежели отсутствие нужных связей. Бог да поможет его дорогому другу Артуру! Только сентиментальный глупец может надеяться, что ради любви свет изменит свое столетиями выработанное мировоззрение.

— Различия можно преодолеть, но только до определенного предела. — Артур бросил на Джулиана разочарованный взгляд. — Ты хотел, чтобы я говорил правду. Я и говорю правду. — Керри… хороша собой. Очаровательна. Освежающе своеобразна. Разумеется, ее можно научить, как вести себя в определенных случаях. Но неравенство между вами таково, что ее никогда не примут полностью. Кое-кто будет ее принимать потому, что она такая, как есть, и потому, что мы ее любим. Но гораздо больше будет тех, кто станет избегать твою жену из-за ее происхождения. Или ты считаешь, что твоей любви будет достаточно, чтобы ее поддержать?

Артур вскочил со стула и направился к столику с напитками. Налив два стакана виски, он протянул один Джулиану.

— Не думай, что я об этом не размышлял. Я не спал ночами, прикидывая, как преодолеть эти дурацкие препятствия. Даже Пэдди обращалась с ней несколько пренебрежительно. Но я все время возвращался к одному и тому же — я ее люблю. И ты хочешь заставить меня забыть об этом только потому, что какой-то чертов аристократ откажется ее принимать?

Джулиан посмотрел на янтарную жидкость в своем стакане и спокойно спросил:

— А может быть, стоит поселить ее в каком-нибудь доме поблизости?

Артур выпил виски и с трудом сдержался, чтобы не грохнуть стакан об пол.

— О, я думал об этом. Поверь, я думал об этом. Но я не могу — я слишком люблю ее для этого.

Джулиан почувствовал, что он бессилен что-либо изменить. К тому же он знал, что означают эти сжатые челюсти — Артур Кристиан наплюет на все принятые в обществе обычаи, заодно оскорбит свою семью — и все это ради шотландской крестьянки.

Да, такого человека можно любить.

— Ну ладно. Если нет другого выхода, тогда люди и поговори с ней. Поскольку я умудрился вырастить четырех девиц, каждая из которых в то или иное время стенала по поводу разбитого сердца, я был бы тебе благодарен, если бы ты не вынуждал меня снова встревать в подобные истории.

— А она захочет меня видеть?

Сердце Джулиана сжалось — он никогда еще не слышал такой неуверенности в голосе Артура. И в этой неуверенности скрывалось столько надежды! Это напомнило ему о его собственных сложностях с Клодией, когда они только поженились, и он очень хорошо понимал, как это больно — любить так глубоко и думать, что твоя любовь безответна. И каково это — без всякой надежды надеяться на взаимность.

Он подошел к Артуру и хлопнул его по плечу.

— Трудно сказать наверняка, старина. Она не выходила из своей комнаты со вчерашнего