переломил он ход войны, надежду всем вернул. Златой грифон всегда при нем — зверь множества легенд. Сияет меч его огнем; он сам — оживший свет. Крушит врага в бою герой, могуч, непобедим. И той же раненых рукой врачует паладин. Но смерть оставила печать на благостном челе; ему жизнь мирную начать нет права на земле. Гадалка молвила, смотря в огромный черный шар: «Цена победе — жизнь твоя, несчастная душа». «Что ж, я готов,» — сказал тогда герой, потупив взгляд… И вот уже недолго ждать, последний замок взят. Встречай последнюю зарю, осталось жить чуть-чуть… Не внемля страху, к королю он прорубает путь. Сражен в бою грифон златой — сей знак несет беду. Речами же гадалки той надломлен гордый дух. Он молод, он дитя еще, как можно не жалеть о том, что дням подходит счет, что скоро умереть, что, кровью землю и траву своею напоя, он сложит светлую главу за злого короля… Он принял бой, и в том бою сражен им был тиран. Герой же, кровь пролив свою, погиб от страшных ран. Его народ в тот славный день, ликуя, горевал. И, неприметен, словно тень, Второй на то взирал. «Что ж, ведьма верная моя, — он обернулся к ней; та, хладнокровна, как змея, смотрела из теней, — Сыграла ты гадалки роль Прекрасно. Что ж, виват! Свершилось: мертв святой герой, и мертв мой старший брат. Глупцам недолго пировать на выжженной земле. Я — Тьма, а Тьма умеет ждать. О новом короле пророки скоро закричат, и я верну свой трон. Настанет, ведьма, день и час нам править здесь вдвоем. Так выпьем вместе за войну, что я так долго ждал!» — сказав так, ведьме протянул Второй вина бокал.
