контактирую с людьми. Я беседую с ними и посещаю государственные жилые районы, особенно новые, чтобы по-нять, каковы населяющие их жители. Это были молодые люди, добившиеся определенных успехов, родители которых остались жить в старых районах. Я настроился на их волну. Я посмотрел, что лежит у них в холодильнике, увидел разницу между красиво обставленным малайским домом и китайским домом со спартанской обстановкой, позволяющей, впрочем, накапливать деньги. Малайские семьи обычно меняют полы и занавески, ставят огромный телевизор и тому подобное. Я заметил все эти различия в характере их расходов, в том, что они считают важным.

В настоящее время я просматриваю фотографии и видео, слушаю радио и смотрю телевизор. Да, я встречаюсь со своими избирателями во время таких событий, как «Оранжевая лента» и других, но это огромные собрания людей. Я встречаюсь с избранными группами людей, которые уже являются сторонниками этого движения, будь то лидеры профсоюзов или избирателей. Поэтому я говорю молодым министрам, что, откровенно говоря, я уже не держу руку на пульсе, как раньше. Значит, вам судить о настроениях в обществе.

То же и с малазийцами. В их отношении я руководствуюсь своим старым мнением о том, кому я доверяю, кому не доверяю, кого я внимательно выслушаю. Но я нечасто встречаюсь с представителями молодого поколения (малайзийских политиков). Эти встречи не носят глубокого характера, этого недостаточно, чтобы оценить их. Поэтому я сказал (молодым министрам Сингапура), чтобы они решали сами, серьезна эта политика (Малайзии) или нет.

Я читал очерки Роя Дженкинса о Жане Монне (Jean Monnet). Жан Монне был председателем «Европейского объединения угля и стали», который мечтал о создании Европейского союза и хотел, чтобы Германия и Франция преодолели свои войны. Он был движущей силой. Рой Дженкинс писал, что, когда Монне состарился, он уже не мог путешествовать. Поэтому он приглашал к себе людей, чье мнение считал здравым, и вытягивал из них информацию. Что ж, сейчас я пытаюсь заниматься тем же самым. Но получить можно только субъективную информацию. А многие из них сейчас не говорят на малайском, поэтому их чувство ситуации несколько иное. Да, у нас есть министры-малайцы, которые говорят на малайском, но это не одно и то же, когда человек не является малайцем и понимает, о чем они говорят друг с другом, а о чем с тобой. Думаю, разница есть.

- Возвращаясь к жене премьер-министра, не обеспокоены ли вы некоторыми мнениями, высказываемыми в отношении мадам Хо Чин о ее работе в качестве генерального и исполнительного директора компании «Темасек» и ее отношениях с премьер-министром?

- Нет, меня это совершенно не беспокоит, потому что все посвященные люди в Сингапуре знают их высокие качества. За то время, что Хо Чин возглавляла «Темасек», она изменила позиционирование компании на рынке.

Я вчера разговаривал с Онг Бенг Сенгом, и он поднял этот вопрос. Мы обсуждали проблемы развития Десару как курорта. Он очень хорошо в этом разбирается. Он сказал: «Знаете, уход из «Темасек» был ошибкой. Она может развивать компанию. Нам не нужен этот американец». Я ответил ему: «Я не знаю причин всего этого. Она говорит, что пришло время двигаться дальше, меняться». Но он возразил: «Она изменила «Темасек» и полностью его модернизировала».

Если она не будет соответствовать своей должности, даже если это не будет произнесено вслух, люди будут знать, что это кумовство, и что премьер-министр рискует будущим страны, продвигая свою жену. Он не хотел нести ответственность за ее назначение. Она была назначена Данабаланом (Dhanabalan) и Чок Тонгом (Го Чок Тонгом, который на тот момент занимал пост премьер-министра). И она проделала хорошую работу. Она ушла с должности не из-за больших убытков в связи с инвестициями в «Меррилл Линч» (Merrill Lynch). Она считает, что для ухода пришло время и, вероятно, хочет заниматься чем-то другим. Но она оставалась в правлении до октября, по-прежнему выполняя функции генерального и исполнительного директора и передавая дела своему преемнику. В тот или иной момент власть должна переходить в другие руки.

Так же говорит и Сянь Янг: «Все, я сделал достаточно. Я доказал себе, на что способен, вывел «СингТел» на международную арену». Он купил акции индийской компании «Бхар-ти» (Bharti), и это приносит прибыль. Он инвестировал в Австралию, и многие думали, что «СингТел» потеряет деньги, но этого не произошло. У него нюх на инвестиции. Меня не волнует (что говорят люди), но я не буду подтверждать эти голословные обвинения в кумовстве до тех пор, пока такое мнение не сложится на международном уровне.

- Люди спрашивают, чем теперь собирается заниматься мадам Хо. Ходят слухи, что ее готовят к политической карьере...

- Нет, никогда об этом не слышал. Нет смысла идти в политику в ее возрасте. Придется осваивать целый ряд абсолютно новых навыков, как это сейчас говорят, не так ли? Политик должен ходить и стучать в двери, разговаривать с людьми, встречаться с ними и многое другое. Это не ее сильная сторона. Если бы она занялась этим в 30 с небольшим, даже в 40 лет, тогда да. Но теперь уже не получится. Если бы у нее было такое намерение, я бы посоветовал ей воздержаться. И муж посоветовал бы ей не идти в политику, потому что он знает, что уже слишком поздно учиться работать с нуля. Он ищет людей в возрасте под 40 или чуть за 40, которые могут приспосабливаться и меняться.

Мы приглашали к сотрудничеству Ко Бун Хви (Koh Boon Hwee), когда ему было около 40 лет, но он отказался. Он сделал карьеру в частном секторе, но, несмотря на то, что сейчас он говорит, у него появилось желание, уже слишком поздно, потому что в своем возрасте он не сможет адаптироваться. Поэтому мы попросили его помочь с «Банком развития Сингапура» (DBS), «Сингапур Эйрлайнз» (SIA), «СингТел», то есть в том, в чем он может помочь.

- Вы говорите, что Хо Чин - хорошая жена и мать, которая способна вывернуться наизнанку, которая приняла двух детей премьер-министра от первого брака как своих. Но, судя по всему, общественность не знает ее с этой стороны.

- А почему они должны об этом знать? Это никого не касается. Я всегда придерживался мнения, что моя личная жизнь - это мое дело так же, как и личная жизнь любого политика. Я не одобряю американский или британский стиль агитацион-ных компаний. Не знаю достоверно, лезут ли в современной Европе в семейные дела, но в Америке они это делают точно. Они поднимают шум вокруг Мишель Обама, детей, собак и прочего. Возможно, это дает им лучшее представление о семье, но как это помогает им определить, является ли он хорошим президентом и концентрируется ли он на необходимых для развития экономики вещах?

- Однако это бы совершенно точно улучшило бы ее имидж в глазах общественности в тот момент, когда она стала объектом для критики.

- Это не имеет никакого значения. Меня всегда оценивали по тому, что я сумел сделать и что обещал людям. Гармонична ли моя семейная жизнь или наполнена ссорами - это может быть интересно журналистам, которые любят проводить расследования и выносить все это в печать, но это не имеет отношения к делу. Вопрос заключается в том, в состоянии ли я концентрироваться на работе. Клинтон смог выдержать все эти передряги. Вероятно, он был очень зол и чувствовал себя униженным, но он продолжал делать свое дело. В Америке считается неподобающим для президента поступать так, как это сделал он. Тем не менее, делать все это достоянием общественности и подвергать его за это импичменту было дурным вкусом. Также грязной политической игрой было принижать его и всю систему. Французы бы так не поступили. После смерти Миттерана на первый план вышла женщина, с которой у них была незаконная связь и общий ребенок. Я уверен, что французские газеты уже знали об этом, его жена знала об этом, но