– Два месяца. Дай мне всего два месяца, и я достану настоящую сыворотку.
На лице Киры отразилось сомнение:
– Это невозможно. Как?..
– Я собирался это сделать для себя до того, как встретил тебя. Пойти в одиночку в Москву. Такие рейды стоят колоссальных денег, и если я пойду один – моего гонорара в случае успеха хватит на настоящую сыворотку. Даже на двоих. Ты будешь жить, Линда не останется без матери. А я… протяну еще несколько лишних месяцев. Просто дождись меня.
– Ключевое выражение – «в случае успеха». Это очень маловероятный случай, и ты сам это знаешь. Если ты достанешь сыворотку – я пойду с тобой куда угодно. Но пока я не могу терять время в надежде на нереально малый шанс. Мне нужно обеспечить дочери хоть какое-то будущее. И на это у меня эти самые два месяца. Но… я буду надеяться, Максим. Ты незаурядный человек, может быть, у тебя получится. А пока – удачи тебе. Я должна идти. Прощай.
Шрайк хмуро следил, как стройная фигурка Киры, соблазнительно покачивая бедрами, исчезает в полутьме, покидая кабак, не замечая, что его пальцы сжались на пустом пивном бокале, словно на горле заклятого врага. И когда бокал, не выдержав, брызнул во все стороны сверкающими в свете лампы осколками, не произнес, а скорее прохрипел:
– У меня получится!
Минутой позже, уходя из кабака, он бросил перед официанткой на стойку, не считая, пригоршню патронов, стремительно пересек помещение и, встретившись в дверях с Ушинским, коротко, без замаха, врезал ему в челюсть.
Он появился в комнате внезапно, войдя без стука, и грохнул на стол увесистую котомку с патронами, затем достал из рюкзака флягу со спиртом и сделал большой глоток.
– Все, ребята, удачи вам. Больше, наверное, не свидимся – в Университет отправляется караван через час.
– Странно, это караван курьерский, ты уверен, что твоя ненаглядная выдержит такой путь? Легкие открытые повозки, быстрый темп… Плохой вариант для женщины с ребенком, – заметил рассудительный и наблюдательный, как всегда, Ворон.
– Я еду один, – ответил Макс.
– Ты мрачен, как туча. В чем дело? Уже поссорились?
– Нет. Просто мне срочно понадобилось подзаработать. Много подзаработать.
Он стал собираться и паковать вещи.
Троица молча наблюдала за своим бывшим лидером, затем Стикс хмуро спросил:
– Макс, а в чем все-таки дело? Почему ты решил бросить работу?
– Ну, так вышло. Я знал, что это последний контракт, еще до того, как мы его заключили. Все когда- нибудь заканчивается – карьера, молодость, деньги, жизнь… В одном ошибся – контракт оказался не последний. Мне нужен еще один.
– Ну так вот, мы тут как раз говорили об этом, – напомнил Ворон. – У нас на примете есть один хороший…
– Нет, Влад, мне нужен особый контракт, а не обычный. Удачи вам, ребята, да побольше. Прощайте.
Вопрос Ворона настиг его в дверях:
– Особый контракт – это какой?
Шрайк, не оборачиваясь, ответил:
– Контракт для смертника.
Он исчез в полутьме бетонных коридоров. Ему предстояло договориться о месте в курьерском караване, а перед этим получить у Киры отпечатки пальцев.
Курьерский караван – это не прогулка. Бешеная гонка на легких санях, в которые впряжены однорогие быки, да не какие-нибудь, а лучшие. Самые выносливые и быстрые. Обычно состоящий из нескольких таких экипажей, караван насчитывает курьера, везущего почту в ранце, его помощника-мнемоника, везущего более важные сообщения в своей голове, и охраны. Оплачивать курьерский караван – дело дорогое, потому на это идут только Университет да Метрополия. Кататься с таким караваном пассажиром выходит недешево, при условии что для пассажира вообще сыщется место. Другое дело – охранником, получится куда как дешевле, ведь людям, умеющим держать в руках оружие, тут рады. Волкари, грабители, а то и что похуже – не те опасности, перед лицом которых можно брезговать лишним стволом.
Шрайк легко договорился насчет места – и это даже ничего ему не стоило, так как буквально за день пути до Завода караван потерял двух человек в перестрелке, и курьер был рад новому бойцу как никогда.
– Только патронами стреляешь своими, если что, – предупредил он Макса.
– Без вопросов – у меня их хватает, – ответил наемник, и они ударили по рукам.
За пару минут до отправки курьер вновь скрылся в недрах завода, и Макс воспользовался моментом, чтобы перезнакомиться с остальными. Это все оказались люди бывалые, контрактники, обученные Университетом и служащие только ему. На свободноопределяющегося наемника они косились с долей недоверия, ясен день, но это не проблема.
Мнемоник оказался щуплым типчиком с очень едким, тягучим голосом, длинным носом, да еще и рост – полтора метра в прыжке. Из оружия при нем был солидный семизарядный дробовик двенадцатого калибра, небрежно удерживаемый на коленях рукой в вязаной рукавице с отдельным указательным пальцем. Манера обращения с оружием указывала на неплохие навыки владения им. В конце концов, плюгавость тела не означает плюгавость духа, и если этот человек способен выдерживать все тяготы путешествия с курьерским караваном, значит, чего-то да стоит. К тому же мнемоник оказался со стажем – двадцать лет караванной жизни с короткими перерывами на семью, которая ждет его в Университете, – и потому Макс сразу этого человечка зауважал.
– Часто случается из ружья пострелять? – поинтересовался он.
– Да вот накануне бандиты напали, – ответил коротышка, – так я одному башню снес. Совсем охренели, сволочи.
– В упор бой шел?
– Да какое там в упор… Шакалье же. Стрельнуть из сугроба только могут, из засады. Доходит до перестрелки – так разбегаются кто куда.
– Как же ты его достал из дробовика-то? – удивился Макс. – Пулей? Повезло.
– У меня оперенные пули, – хитро ухмыльнулся коротышка, – я на сто метров стреляю как ты из автомата, уж точно не хуже. Двадцать граммов – сам понимаешь, без разницы, в бронежилете ты или нет. Волкарей обычно с одного выстрела ложу.
– Я предпочитаю гранатомет подствольный, – улыбнулся в ответ наемник. – Я обычно одним выстрелом из него что угодно ложу. Включая алчущих.
– А где ж гранатомет-то? – спросил один охранник, бородатый верзила лет тридцати.
– Да в сумке. Гранаты кончились.
– И ты без него отважился высунуть нос из-под земли? – поддел Шрайка второй контрактник. – А ежели алчущего встретишь, что делать будешь? Драпать?
– Ножом обойдусь, – спокойно ответил Макс.
Охрана дружно загоготала в семь глоток, особенно выделился среди них мнемоник.
В этот момент сзади подошел курьер, неся в руке папку с документами, и поинтересовался:
– Так это ты тот самый наемник, который тут давеча врукопашную людоеда уделал?
– Он самый и есть, – подтвердил второй человек, шедший вслед за курьером, и Макс с удивлением его узнал.
– Влад? А ты тут что делаешь?
– Нанялся охранником. Я тоже еду в Университет, – добродушно улыбнулся Ворон.
Охранники умолкли, затем бородач спросил:
– Слушай, а как ты алчущего-то ухлопал? Это ж самоубийство против них с ножом идти.
– Конечно, сами алчущие тоже так думают, – насмешливо ответил Макс, – но я тебе, браток, открою
