— Ничего. Правда, совершенно ничего.

— Самый неубедительный ответ из тех, что я когда-либо слышала. — Оливия нахмурилась. — Случилось что-то, о чем я должна знать?

Стерлинг замялся.

— Нет.

— Я тебе не верю.

— И все же… — Стерлинг вновь отвел взгляд.

— Я хочу знать… — Оливия охнула. — О Господи, ты боишься…

Стерлинг вскочил на ноги, схватил Оливию за руку и потащил к дому, не обращая внимания на любопытные взгляды окружающих. Он не сбавил шага до тех пор, пока они не достигли гостиной на первом этаже. Только после этого Стерлинг отпустил руку Оливии.

— Прежде всего должен сказать, я не боюсь змей. Просто они заставляют меня чувствовать себя не в своей тарелке. — Он принялся расхаживать по комнате. — Ну, не все змеи. Есть кое-что связанное именно с египетскими змеями… Памятуя о Клеопатре, джентльмене с двумя пальцами и многочисленных изображениях змей на старинных вещах из Египта, можно понять, как маленький мальчик… — Стерлинг замолчал на полуслове, остановился и посмотрел на Оливию. — Теперь ты все знаешь. Счастлива?

Оливия изумленно смотрела на него.

— Ты боишься змей?

— Египетских змей, — поправил ее граф, — «Боюсь» не совсем верное слово. Это скорее осторожность по отношению к представляющим угрозу тварям, но не страх.

— Я думала, ты вообще ничего не боишься.

Стерлинг заскрипел зубами от досады.

— Я не боюсь.

Оливия не обратила на его слова внимания.

— Только египетских змей?

— Я с осторожностью воспринимаю многие вещи, но ты права: те змеи, что водятся в Египте, заставляют меня вести себя максимально осторожно. И весьма обоснованно, должен добавить. И вот теперь благодаря тебе я здесь, в Египте, в стране змей, посещения которой я избегал все эти годы. Подумать только: змеи в саду, змеи в спальне, и мужчина с корзиной, полной змей, прямо за этими дверями!

Оливия фыркнула, силясь сдержать смех.

Стерлинг прищурился.

— Это не смешно!

— Нет, конечно, нет. — Оливия тщетно пыталась придать своему голосу серьезности. — Скажи мне, Стерлинг, тебе когда-нибудь встречалась египетская змея?

— Нет еще! — огрызнулся граф. — Но вскоре это наверняка произойдет, если это развлечение, — указал он рукой на двор, — будет продолжаться.

— Ясно. — Оливия кивнула. — Стало быть, ты смотрел на заклинателя змей, а не на свою мать.

— Почему это я должен на нее смотреть?

— Потому что она уделяет слишком много внимания сэру Лоуренсу. Когда я предположила, что ты боишься…

— Я не боюсь!

— Я подумала, что тебя страшит сближение твоей матери с сэром Лоуренсом.

— Меня это действительно немного раздражает… — Стерлинг вновь провел по волосам. — Но она вполне способна самостоятельно принимать решения.

— Ты знаешь, что делаешь так, когда расстроен?

— Я не расстроен. Просто мне очень не нравится ощущение, будто… будто все — даже жизнь — течет мимо меня, ускользает из рук. Я граф Уайлдвуд. Я просто обязан следить за тем, чтобы все шло так, как должно. — Стерлинг замолчал. — Так что я делаю?

— Проводишь рукой по волосам.

— Я не… — Стерлинг замолчал в нерешительности и уже поднял было руку, но потом фыркнул. — Просто привычка, надо полагать. Я этого почти не замечаю.

Оливия долго смотрела на стоящего перед ней мужчину. Ей было ясно, что он действительно боится змей. Она и сама не любила этих тварей, но никак не могла взять в толк, почему Стерлинг выделяет именно змей египетских.

— Побороть страх можно, лишь взглянув ему в лицо.

— Вот как? — Стерлинг посмотрел на Оливию. — И ты так поступала? Смотрела в лицо собственному страху?

— Ты пытаешься сменить тему, Стерлинг. Мы говорим сейчас не обо мне.

— Возможно, стоит теперь поговорить о тебе. Так ты смотрела в лицо своему страху?

— В прошлом — да, — без раздумий ответила Оливия. — И научилась делать то, что необходимо.

— А теперь? В эту самую минуту? Ты смотришь страху в лицо?

Оливия пожала плечами.

— В эту самую минуту я боюсь лишь того, что мне не удастся выполнить условия завещания моего покойного мужа и получить принадлежащее мне наследство. Но должна признаться, что смотреть этому страху в лицо я не буду, потому что не собираюсь проигрывать.

— Это в самом деле единственный твой страх? — Взгляд Стерлинга прожигал Оливию насквозь, как если бы он хотел получить ответ на вопрос, которого не задавал.

Оливия не отвела глаз. «Нет», — кричал ее внутренний голос, но вслух она произнесла:

— Конечно. А чего еще мне бояться?

— Наверное, ничего. — Стерлинг покачал головой, и Оливии показалось, что он чем-то недоволен. Но она не могла знать этого наверняка. — А теперь что касается твоего единственного страха… — Стерлинг глубоко вздохнул. — Сэр Лоуренс согласен отдать тебе кувшин, если я уговорю свою мать задержаться здесь.

— Ясно. — Оливия покачала головой. — Судя по тому, что ты чувствуешь из-за отношений твоей матери и сэра Лоуренса…

— Я передумал.

— Вот как? — переспросила Оливия.

— Не то чтобы я не хочу видеть рядом с матерью мужчину. Да, мне неприятна чересчур дружеская манера общения сэра Лоуренса, но, должен признаться, он не так уж неприятен. — Стерлинг на мгновение прикрыл глаза, как если бы собирался с силами. — Они оба говорили со мной.

— Да? — Оливия вскинула бровь.

— Мать хочет… — Стерлинг запнулся. — Она сказала, что отец умер десять лет назад и что она слишком долго была одна.

У Оливии перехватило дыхание.

— Целая жизнь, — еле слышно произнесла она.

Стерлинг безропотно вздохнул.

— Я не вижу смысла в том, чтобы отговаривать мать от того, что она все равно сделает.

— Ты хочешь оставить ее здесь?

— Не хочу. Но этого хочет она. — Он пожал плечами. — Она думает, что ей предоставилась возможность начать все сначала. И хочет понять, что из этого выйдет. Я не могу ей запретить. Большую часть своей жизни она жила ради семьи. И если теперь она хочет пожить для себя, меньшее, что я могу для нее сделать, — это не препятствовать.

Оливия кивнула.

— Поддержав ее решение остаться.

— Поддержав ее решение следовать велению сердца. — Стерлинг улыбнулся. — Как она всегда поддерживала меня.

— Ты хороший сын, Стерлинг Харрингтон.

— Так и есть, пренебрежительно бросил граф. — Ну что, теперь можно вернуться к развлечениям?