только глаза не выцветшие, а черные и живые, как у маленького индейца, умные, лукавые.
– Сколько вам пришлось натерпеться, сколько времени потеряно... Старый я дурак!
– Ну мы сами хороши. Кинулись в бега ни с того ни с сего. А ведь мясорубка нам подсказывала, помнишь, Алёнка?
– Мясо... кто, простите? Это прорицательница или колдунья?
«Пресветлая госпожа Аленна» вскочила и самым простонародным образом хлопнула себя по лбу.
– Точно, «враг моего друга»... Как там дальше?
– И комикс пытался объяснить, – подхватил «мастер Маггар», краснея от стыда и досады. – «Они бежали от погони, не различая друзей и врагов». Алёнка, мы просто...
– Болваны.
– Я бы очень хотел познакомиться с этими могущественными предсказателями, – прошептал Заклинатель с убитым видом. – В какой из дальних земель они обитают?
Алёна улыбнулась удрученному старику:
– Вы ни в чем не виноваты. Столько смешалось здесь непонимания, дурацких совпадений... В общем, лучше рассказать с самого начала, как по-вашему?
Рассказа хватило почти на весь обратный путь. Небыстрый путь, хотя и маг напрягал последние силы, наполняя паруса попутным ветром, и возницы без жалости гнали лошадей, вспылив столичный тракт до небес. Все равно выходцам из двадцать первого века не дано было оценить эти рекорды скорости. А может, дело в том, что начать рассказ пришлось очень уж издалека, с Алёниной бабушки. Заклинатель в ответ почтительно (почтение это здорово тормозило повествование и смущало «принцессу и ее верного стража») поведал все, что знал о «потерянном колене».
Знал он, правду сказать, немного. Старые хроники, дворцовые росписи и мифы отрывочно и глухо упоминали о ветви королевского рода, проросшей в какой-то неведомый мир, которого как бы и на свете-то нет. Будто бы бежала одна принцесса по большой любви, а может, наоборот, от постылого брака, а страж, накрепко спаянный с ней магическими узами, последовал за ней. И будто бы оба рода, королевский и стражеский, благополучно продолжались где-то там, за гранью, и даже временами наведывались на землю предков с помощью древнего артефакта. Впрочем, пока хватало наследников престола, означенный мир считался несуществующим, ветвь сгинувшей, а слишком пристальный интерес к королевской генеалогии – делом подозрительным и небезопасным. Тема эта, казалось, надежно была похоронена под спудом лет, когда на нее наткнулся Заклинатель, страстный книжник. Наткнулся, прочел все, что смог отыскать, – и поверил. И когда трагический случай оборвал королевский род, вспомнил о «потерянном колене», отчаянной своей верой и самопожертвованием волшебного источника выискал-таки наследницу.
И надо же было такому случиться, что наследница в тот день неудачно поторговала на базаре и приняла верховного мага с личной гвардией за банальных полицейских! У Алёны горели щеки, и до того невмоготу было от расшаркиваний доброго старика, что она сгоряча едва не огласила первый эдикт – о запрете культа собственной личности. Потом, правда, остыла. Представила, как обескуражен, а пожалуй, что и обижен будет Заклинатель, этот наивный герой, вернувший нации, всем этим торговцам и чародеям, шлюхам и бродягам, законную власть.
А страж... Что же, страж, мастер Маггар то есть, просто делал свое дело – спасал перепуганную повелительницу от погони, раз уж ей вздумалось удариться в бега. И как спасал! Заклинатель восхищался им почти так же, как «пресветлой госпожой», а грусроты так просто исходили почтением. В общем, уши Макара могли освещать дорогу ничуть не хуже Алёниных щек.
Только одно соображение смогло отвлечь его от мучительного ковыряния в собственных благоглупостях.
– Алёна! – воскликнул он вдруг, глубоко и не слишком приятно пораженный. – Так ты, значит, наследница престола? Коронация и все такое?
Кавалькада как раз въезжала в главные ворота столицы, представшие во всем своем варварском великолепии. Алёна, обретенная мечта – прямо в руки свалившаяся, родная, теплая, – в одночасье стала высокой и недоступной Аленной. Словно эти замшелые, но по-прежнему могучие стены выросли между ними.
– Сдурел? – содрогнулась Алёна, озирая почерневшие створки ворот толщиной в тело взрослого, отлично развитого мужчины.
Заклинатель беспокойно заерзал на кожаных подушках.
– Видите ли, ваше высочество...
– Алёна! А то стану звать вас господином магом.
– Да-да, Аленна, и вы, мастер... До коронации еще предстоит... Боюсь, держава не вполне отвечает вашим...
– Да что такое? – не выдержали оба.
– Наш мир гибнет, – сказал старик с ужасным выражением спокойствия. – На вас вся надежда. Это вторая причина, по которой я вас искал.
Глава 25
Мудрая женщина мирит врагов
– И как мы их обнаружим?
Нереально далеко, словно в другой галактике, остались гордые (этажа в три высотою!) крепостные стены, грубоватая оправа дворцам и садам, домикам и домишкам, улочкам, бурлящим каретами и людьми, курами, козами... Заносчивый и наивный, как трехлетка, тот город страстно жил своей немудрящей жизнью на площади, меньшей, чем средний район Москвы. Перемещение из того города в этот погрузило совсем еще свежие воспоминания в лиловую дымку нереальности. Но и родной, казалось бы, город казался теперь миражом очищенному, построжевшему взгляду двух путешественников между мирами. С тяжелым недоумением чужаков смотрели они на содрогания и спазмы больного лихорадкой мегаполиса, бессмысленную сутолоку его улиц, злую отчужденность обитателей – машин и людей. Собственно, сама столица лежала в стороне, металась в июльском жару и бреду за пеленой смога, судорожными пульсациями выбрасывая сюда, в ближний пригород, свою тромбозную кровь.
Они вышли из перехода не под мостом у метро. Волшебство в мире Заклинателя гибло стремительно, но не настолько, чтобы убить камень на Алёниной шее, по словам мага, невероятно древний артефакт, загасить его лиловое сияние. Однако на родину их вернул не камень, а плитчатая дорожка Дома вердиктов. На вид вполне безобидная, разве что развороченная и вспученная, она протянулась от ворот в ограде, дотлевающей золотым свечением, до дверей в полусферической постройке, над которой висел мираж удивительно безвкусного узорочья. Маг, помнится, указал на дорожку и, пряча глаза, пробормотал, что по ней бежали Всё и Один и что, по всему вероятию, преследовать их надлежит тем же путем. Макар тогда вгляделся в застывшее лицо старика и напрягся, отодвинул Алёну от ворот.
– Отчего это у нее такой вид, будто по ней с ломом прошлись?
– Макар, ты чего, перегрелся? – тревожно зашептала Алёна. – Дорожка как дорожка, гладкая...
А маг возликовал:
– Вы это видите, вот так сразу! Видите истинное положение вещей! Теперь я уверен, что вы сможете...
– Вы что-то недоговариваете, Заклинатель! Что это, черт возьми, за штука такая, куда ведет и как работает?
Бедный честный старец помаялся, сник, да и признался, что принцип действия сего могущественного артефакта ему неведом, что создан он предками в незапамятные времена и служит для защиты от чужаков, коих препровождает, по слухам, прямехонько в ад.
Макар от возмущения даже голоса лишился – правда, ненадолго.
– И вы решили послать нас неизвестно на что? Да еще и втемную? Так-то вы цените свою принцессу!
– Я не знаю, что делать дальше! – закричал Заклинатель надтреснутым голосом, и глаза его помутнели, словно затянулись в одночасье старческими бельмами. – Они ушли сюда. Мои соратники-маги тоже ушли сюда, все как один, не колеблясь. Принцесса и ее страж вместе обладают неслыханной силой, они почти неуязвимы...
– Почти?
