Вскоре слуги принесли в большом квадратном коробе самые разнообразные кушанья. На столе появились курятина и свиные ножки, гуси и утки, свежая рыба и другие деликатесы, всего насчитывалось шестнадцать блюд. После угощения посуду убрали и подали вино, а к нему всевозможные закуски на серебряных подносах. Вино пили из небольших золотых чарочек, ели палочками из слоновой кости в золотой оправе.

Во время пира Симэнь осторожно завел речь о Мяо Цине.

— Этот малый упросил одного солидного человека, — начал Симэнь, — и тот вчера со мной разговаривал. Мяо Цин и подарки прислал, но сам я не решился распорядиться и хотел бы с вами посоветоваться, сударь.

Симэнь достал перечень подношений и протянул его Ся Лунси.

— Я всецело полагаюсь на ваше просвещенное мнение, сударь, — просмотрев перечень, промолвил Ся.

— По-моему, надо бы судить этих двух убийц и грабителей, а Мяо Цина оставить в покое. Что же до слуги Аньтуна, его следовало бы препроводить пока домой. Окончательный приговор будет вынесен только после обнаружения тела Мяо Тяньсю. И прошу вас, сударь, принять эти подношения.

— А вот с этим позвольте мне не согласиться, — заметил Ся. — В остальном же я всецело разделяю ваше мнение. Но вас столько беспокоили, сударь, почему же вы уступаете все мне? Нет, я не возьму!

Они долго упрашивали, уговаривали друг друга. Наконец, Симэнь не выдержал, разделил серебро пополам и пятьсот лянов положил в короб, в котором обычно носят съестное. Ся Лунси вышел из-за стола и поклонился.

— Вы так настаиваете, сударь, что мне больше неудобно злоупотреблять вашим расположением, — говорил он. — Мне, право, как-то неловко, я не нахожу слов, чтобы выразить вам всю мою признательность и благодарность, милостивый сударь.

Они выпили еще по нескольку чарок, и Ся Лунси откланялся. Симэнь послал вслед за ним Дайаня, которому вручил короб с серебром. Слуга приладил его к коромыслу, делая вид, что несет вино. У ворот Ся Лунси принял короб, написал ответную карточку и наградил двумя лянами, а обоим солдатам дал по четыре цяня серебра, но не о том пойдет речь.

Говорят, огонь свинью разварит, а деньги дело сделают.

На том Симэнь с Ся Лунси и порешили, а на другой день в управе открыли заседание. Подручные и стражники были заранее подкуплены Юэ Третьим. В зале лежали наготове инструменты для пыток. Из тюрьмы вывели Чэня Третьего и Вэна Восьмого. На допросе оба снова заявили, что действовали по подстрекательству Мяо Цина. Симэнь пришел в ярость.

— Пытать их! — крикнул он подручным. — Это вы разбойники! Сколько лет вы орудовали на реках, под видом лодочников грабили и убивали! Вы убийцы и грабители! Вот свидетель — он говорит, что видел у вас нож, которым вы зарезали Мяо Тяньсю и бросили тело в реку. Вы его оглушили дубинкой. А вот и одежда убитого. Она служит вещественным доказательством преступления. Что ж вы отпираетесь? Как смеете сваливать вину на других?

Симэнь вызвал Аньтуна.

— Кто убил твоего хозяина? — спросил его Симэнь. — Кто сбросил тебя в реку?

— Однажды ночью, в третью стражу, — начал Аньтун, — Мяо Цин закричал: «Караул! Грабят!» Хозяин высунулся из трюма и стал вглядываться в темноту. Тут Чэнь Третий и вонзил в него нож, а тело сбросил в реку. Меня ударил палкой Вэн Восьмой, и я рухнул в воду. Мне удалось спастись, а что случилось с Мяо Цином, не знаю.

— Слышите, что говорит свидетель? — воскликнул Симэнь. — Он правду говорит. И нечего вам увиливать от ответственности!

Подручным велели всыпать каждому по тридцать палочных ударов, от чего тела обоих стали похожи на кровавое месиво. Они корчились и орали, будто их режут.

У грабителей ничего не осталось. Добрая половина из захваченной тысячи ушла на подкупы, а остальное они истратили.

В управе был составлен документ. Ночью под конвоем преступников переправили в распоряжение областного управления в Дунпин, где на посту правителя сидел приятель Симэня — Ху Шивэнь. Он повел дело в точном соответствии с изложенным в документе. Чэнь Третий и Вэн Восьмой были признаны грабителями и убийцами и преданы по приговору смертной казни. Слуга Аньтун впредь до особого распоряжения был препровожден домой.

Добрался кое-как Аньтун до Восточной столицы, нашел в кайфэнской управе судью Хуана и рассказал ему, как Мяо Цин убил своего хозяина и подкупил уголовных надзирателей, а потому избежал возмездия.

— Когда же совершится месть за невинно погибшего хозяина? — воскликнул Аньтун.

Судья Хуан той же ночью составил бумагу и вместе с показаниями Аньтуна запечатал в конверт. Снабдив слугу деньгами на дорогу, он вручил ему конверт и послал в ревизионную палату в Шаньдун. Снова карающий меч повис над головой Мяо Цина. А быть может, выйдет наружу враз все, что Симэнь Цин содеял в прошлом?

Тому свидетельством стихи:

Если хотите узнать, что случилось потом, приходите в следующий раз.

Изречения гласят: