продекламировал Цзинцзи.

вставил Лайбао.

продолжал Лайсин.

сказал Шутун.

продекламировал Дайань.

заключил Пинъань.

Все громко рассмеялись.

Да,

Если хотите узнать, что случилось потом, приходите в другой раз.

Так вот. Пока Цзинцзи с приказчиком Фу и остальными пировал в передней зале, прибыл паланкин за супругой У Старшего.

— Останься еще на ночку, невестушка! — упрашивала ее Юэнян. — И завтра успеешь.

— Я у свашеньки Цяо три дня гостевала, — отвечала старшая невестка У, собираясь уходить. — Дома некому присмотреть. И сам у меня в управе занят. Я пойду. Приглашаю всех вас, золовушки, завтра пожаловать к нам. А вечерком совершим прогулку. Надо размяться, недуги разогнать.

— Благодарю за приглашение, — отвечала Юэнян. — Только мы сможем попозднее прийти.

— Нет, золовушка, возьмите паланкин да пораньше приходите, а обратно я вас провожу.

Юэнян наложила в одну коробку новогодних пирожков, в другую пампушек и велела Лайаню проводить госпожу У.

За ней откланялись и певицы во главе с Гуйцзе.

— А вы куда торопитесь? — спросила их Юэнян. — Обождите. Скоро батюшка придет. Он распорядился вас оставить. Может, у него до вас дело есть. Так что я вас не отпускаю.

— Но батюшка на пиру и не известно когда вернется! — возразила Гуйцзе. — Мы и так сколько ждали. Разрешите нам с У Иньэр пойти, а то мы сильно уж задержались у вас. Матушка нас, должно быть, совсем потеряла. Вон Юйчуань с Цзяоэр только что пришли, пусть они и подождут.

— Так уж и потеряла вас мамаша! — возразила Юэнян. — Не можете до утра остаться?!

— Простите, матушка, но у нас дома никого нет, — объясняла Гуйцзе. — И сестрицу мою гость взял к себе. Может, мы вам споем, а потом вы нас отпустите?

Пока шел этот разговор, вошел Чэнь Цзинцзи и передал остаток от чаевых.

— Десять узелков пошло носильщикам паланкинов, — отчитывался он. — Каждому по цяню, итого три ляна. Десять узелков осталось.

Юэнян убрала деньги.

— Прошу вас, дядюшка, будьте добры, поглядите, не прибыли ли наши паланкины, — вставила Гуйцзе.

— Вот их паланкины стоят, а ваших с Иньэр не видно, — отвечал Цзинцзи. — Не знаю, кто их отпускал.

— Может, вы, дядюшка, их отпустили, а? Скажите правду!

— Не веришь, пойди сама погляди, — посоветовал Цзинцзи. — Чего мне обманывать!

Не успел он договорить, как вошел Циньтун с ковром под мышкой.

— Батюшка вернулись! — доложил он.

— Вот видите! Хорошо, я вас задержала, — заметила певицам Юэнян.

Вскоре вошел Симэнь, пьяный, в шапке, и уселся посреди комнаты. Дун Цзяоэр и Хань Юйчуань предстали перед ним и отвесили земные поклоны.

— Уже поздно, да? Все разошлись? — спросил Симэнь. — Так чего ж вы не поете?

— Они домой просились, — ответила Юэнян.

— Кончится праздник, тогда и пойдете, — сказал Симэнь, обращаясь к Гуйцзе и Иньэр. — А вы, — он