И бандит многозначительно хмыкнул. Берг непонимающим и откровенно неодобрительным взглядом посмотрел на дочь и хотел было что-то сказать, но та показала ему жестом, чтобы он молчал, и спросила у Корнилова:

— Что ты хочешь сказать отцу? Он уже и так весь издергался, а тут еще ты со своими звонками в три часа ночи!

— Я скажу только при личной встрече. Приезжайте немедленно.

— А почему не утром?

— Потому что утром уже может быть поздно.

— Многообещающая и все объясняющая фраза, — холодно проговорил Свиридов. — Что вы по этому поводу думаете, Иван Германович?

Берг угрюмо молчал.

— Вы что, не сечете поляны? — снова заговорил Корнилов. — Я, в натуре, хочу добазариться. Ну, не могу я по телефону. Я и позвонил ночью только потому, что шифруюсь от прослушивания, а то так в точняк засветимся.

— Прослушивания?

— Иван Германович! — В голосе Крота послышались довольно явные искренние нотки, и сам факт того, что Берга впервые поименовали по имени-отчеству, внушал доверие, по крайней мере, внешне. — Ну, не стану я косорезить. Тут мне тоже как фишка выпадет. И вообще… я хочу выйти из этой нечистой игры.

И тут Берг сорвался.

— Нечисто-о-ой? — заорал он, аж подпрыгнув на месте, а потом приблизил лицо к аппарату и заорал в самый громкоговоритель. — И это говоришь ты… ты, который замочил сына моего компаньона и друга!

— Кого я замочил? — недоуменно спросил Крот.

— Значит, это не твои ублюдки после того, как их подельники едва унесли ноги с Лебедева-Кумача… не они застрелили сына Жени Мещерина?!

— Кого-о? — Корнилов внезапно мучительно закашлялся сухим, острым рваным кашлем, и в трубке минуту не было ничего слышно, кроме этого кашля.

Саша окаменела: наверно, она еще' не знала этой новости. А Свиридов подумал, что, быть может, люди Корнилова в самом деле не убивали сына Мещерина. Или их босс об этом просто еще ничего не знает.

Голос Корнилова возник в трубке с неожиданной и пугающей ясностью:

— Я точно знаю, что никто из моих людей не убивал этого пацана. И я еще раз повторяю: приезжайте ко мне, и я назову вам имя человека, который преследует вас, Иван Германович. Назову для того, чтобы кто-то докопался до людей куда более опасных, чем он. Тех, кто стоит за ним.

— Какой-то слоеный торт, — пробормотал Берг. — Кто-то стоит за Корниловым, а за тем стоит еще кто-то.

— Ничего, я думаю, стоит сделать из этого торта яичную запеканку, — проговорил Владимир. — Слушай, Крот, я не думаю, что Маркову очень понравится, если с нами что-то случится.

Так что мы приедем, если гарантируешь нас от всяких геморроев и косорезов. Так как?

— Идет, — отозвался тот. — А с тобой, Свиридов, у меня будет отдельный разговор. Все будет чисто, не кипешуй. Вы знаете, где я живу?

— Приходилось проходить мимо, — многозначительно проговорил Владимир и посмотрел на Берга:

— Ну что?

— Я поеду с вами, — внезапно сказала Саша. — Я их там всех знаю, так что…

До них донесся горький смешок Крота, и в аппарате послышались короткие гудки.

Услышав последние слова дочери, Иван Германович так и подскочил на месте, неистово взмахнув руками и смахнув при этом телефонный аппарат со стола.

— Да ты что, с ума сошла, дура? — рявкнул он. — Соваться в это змеиное гнездо? И этот Крот… и про Мику про своего он что-то там… ты что, и этого Мику знаешь?

— Мику — знаю, и очень близко. Еще три месяца назад мы с ним жили как муж и жена, — невозмутимо проговорила Саша тоном, каким более пристало говорить: 'Он — мой наставник в воскресной церковной школе'.

Хотя, скажем, в интерпретаций Афанасия Фокина понятия 'жить как муж и жена' и 'быть духовным наставником' зачастую были равнозначны.

Услышав подобную фразу, Берг широко разинул рот и стал похож на того перепуганного нелепого мужичонку, что ввалился на квартиру Свиридова без приглашения и был встречен весьма памятным и соответственно нелюбезным образом.

— Что-о-о?

— А что тут удивительного, что я могла жить с богатым и красивым мужчиной, пусть даже кавказской национальности? — спросила Саша, пожимая плечами. — У меня нет предубеждений, на основе которых кавказцев приравнивают едва ли не к дьяволам. Тебе никто не нравится, папа. Кавказцы — нихт гут. Ушла к русскому в светлый терем с фронтоном на море, как говорится, но и тут все не слава богу…

— Какому еще русскому?

— Леша Тихонов.

— А, да этот дятел… — с пафосом начал было Берг, но вовремя понял, что он выглядит неподобающе смешно для человека своего положения. И замолк.

— Вот видишь, — сказала Саша. — Кстати, а вы, Владимир, кто по национальности?

— Да вроде проклятый москаль, — последовал незамедлительный ответ.

Берг беспомощно махнул рукой: кажется, у него образовалась маленькая нервная перегрузка.

— Ну хорошо, поехали, — криво улыбнувшись, сказал Владимир. — Только проведем маленькую предварительную подготовку. Где у вас начальник вашей охраны, Иван Германович?

***

Обещанную подготовку к визиту в дом законопослушного гражданина Корнилова Свиридов провел в считанные минуты. Но при этом нельзя сказать, что сделал он это спустя рукава.

Напротив, отдельные пункты этой подготовки Саша сочла излишними, но Владимир коротко напутствовал ее сакраментальным:

— Не учите отца делать детей, высокочтимая Александра Ивановна.

Прежде всего он тщательно упаковал Берга в очень приличный кевларовый бронежилет. Сам же Владимир от подобной предосторожности воздержался, но то, что он напялил на себя, было куда существеннее банального бронежилета.

А именно — граммов двести пластита, то бишь сильнейшей и очень дорогостоящей пластиковой взрывчатки, в маленькой плоской коробочке, которую он аккуратно прикрепил под левую подмышку, хитроумно перехватив грудь тонким кожаным ремнем. К коробочке он присоединил две динамитные шашки, взрыватель и пару минут приспосабливал его.

Берг с удивлением смотрел на своего телохранителя и хлопал ресницами, воздерживаясь от комментариев.

— Это к чему? — спросила Владимира Александра.

— Страховочный вариант, — ответил Владимир. — На случай, если кто-то вознамерится нарушить общественный порядок.

— Ничего себе страховочный, — буркнула Саша.

Свиридов весело посмотрел на нее, а потом сказал:

— Ты напоминаешь мне мента из ГИБДД, который остановил 'нового русского' и говорит:

'Оружие, наркотики?'

'Да не, братан, ты че, какое оружие'.

'А что в багажнике?'

'А, — грит, — калькуляторы'.

'Ну-ка, показывай, что у тебя там за калькуляторы'.

Тот открывает багажник, а там пулемет с полным комплектом боеприпасов.