Мы идем за группой школьников обычной школы. Высокие, нескладные в свои тринадцать- четырнадцать лет девчонки. Мальчишки, отстающие в росте и пытающиеся компенсировать это «зрелостью» мыслей. В общем – обычная компания. Вот, например, Митя. Он, видимо, интеллектуальный вожак. С виду он совсем еще мальчик, но свою детскость хочет скрыть гордым взглядом и постоянным встряхиванием пышных волос.
Его друг-соперник – мальчик в очках, полноватый, рыхлый. Он стыдится своей внешности, но прячет это за безапелляционностью и категоричностью суждений.
Верочка Кузнецова – хорошенькая, робкая девочка с постоянным удивлением и восхищением в глазах по поводу «умных мужчин».
А другая девочка, ее фамилия Нилина, начисто лишена всякого удивления по отношению ко всему. Она идет молча, смотрит себе под ноги, пиная носком все, что попадается, и только иногда в глазах ее появляется какая-то взрослая, злая насмешка по отношению ко всей компании.
Лена среди них – самая глазастая. Обернулась, посмотрела прямо в камеру – что, мол, подглядываете? – большими серыми вопрошающими глазами. Посмотрела и задумалась о чем-то своем. Она еще и самая ухоженная, ничто на ней не сдвинулось, не смялось за целый день уроков. Вот один у нее недостаток – грызет косичку, и потому кончик косички выглядит мокровато.
Ребята спорят.
– Ну, сообрази, – говорит Митя, обращаясь ко всем, но к Лене прежде всего. Говорит он это мальчику в очках. – Сообрази. Мы начнем, как в деревне. Здравствуйте, здравствуйте, здравствуйте… Всем и каждому. Прежде всего заболит язык…
– У них же не болит, – отвечает тот, что в очках. – У деревенских…
– Ты дурак? – возмущается Митя. – Сколько людей там, сколько здесь? И вообще, я иду, думаю…
– У него есть мысль, и он ее думает, – мрачно сказала Нилина.
– У меня есть мысль, и я ее думаю, – упрямо повторяет Митя, – и вдруг мне: «Здрассте!»
– И мысль покинула тебя навсегда, от испуга, – весело сказала Лена.
– Нет! – сказал Митя. – Вам не докажешь! Предлагаю эксперимент. Здороваемся со всеми подряд. По- честному… Со всеми!
– Здрассте! – говорит он пожилой женщине. Женщина посмотрела испуганно, потом заулыбалась.
– Здравствуйте, деточки. Здравствуйте, хорошие… Вот умницы…
Удивленно качая головой, пошла дальше.
– Плюс один в мою пользу, – удовлетворенно сказал Митя.
– Здравствуйте! – это он уже кивнул молодой стремительной женщине в красивом распахнутом пальто.
– Больше ничего? – ответила молодая и ушла, не обернувшись.
– Ага! Проигрыш! – сказала Лена, и ребята рассмеялись.
– Здравствуйте! – очень вежливо поклонились ребята мужчине с портфелем.
– Совсем распустили вас! – ответил он на приветствие. – Из какой школы?
– Вот увидите, кончится милицией, – сказал Митя.
– Мы просто поздоровались! – вежливо сказала Лена.
Ребята побежали.
– Здравствуйте! – крикнули молодому парню на ходу.
– Привет! – ответил он, не глядя.
– Здравствуйте! – сказали женщине с ребенком.
Мальчик испугался.
– Не бойся, маленький! – сказала женщина ребенку. – Это мальчики и девочки идут из школы и хулиганят…
Ребята засмеялись, Митя с удовлетворением посмотрел на мальчика в очках.
– Ну что?
– Здравствуйте, – бросил Митя деловому мужчине, который только что вышел из машины.
– А кого из вас я знаю? – спросил мужчина.
– Никого, – ответил Митя, – это наш эксперимент.
– Проверка контакта? – спросил мужчина.
– Вот именно! – ответил мальчик в очках. – Как в деревне…
– Понятно, – ответил мужчина. – Но я лично за стирание граней.
– Значит, чтоб не здоровались? – спросила Лена.
– Со своими – да! С чужими – нет. Грамотно? – И мужчина исчез в арке дома.
– Все! – сказала Лена. – Я пришла домой!
– Ты проиграл! – сказал Митя мальчику в очках.
– Нет, опыт продолжается! – ответил что в очках.
Ребята пошли дальше, а Лена вошла во двор. На ступеньках подъезда сидела кошка.
– Здравствуй, кошка! – сказала Лена, присаживаясь на корточки.
Кошка потянулась, выгнула спину и вежливо сказала: «Маяу!»
– Молодец! – похвалила ее Лена. – Ты деревенская.
Квартира Лениной семьи.
От стремительных движений матери Лены в маленькой кухне тесно. Красивая, ладная, она крутится между столом, мойкой, холодильником, плитой, почти одновременно моет, режет, мешает в кастрюле, что-то пробует на вкус. На столе между кочаном капусты и пакетом молока – телефон, который звонит беспрерывно.
У нее еще и собака, большая, с преданным и покорным взглядом. Собака терпеливо ждет своего варева и внимательно следит за всеми бесконечными движениями хозяйки. Вот снова зазвонил телефон.
– Нет, Игнатьев, нет! – кричит женщина. – И не приходи, и не звони. Теперь уже будет суд решать… Нечего меня просить, я твой враг… Не имею права так говорить? А ты имеешь право мне домой звонить? То-то… Отвечать будешь, голубчик, на всю катушку. – И бросила трубку.
Капрал тихонечко тявкнул. И снова телефон.
– Лапочка моя! – запричитала женщина совсем другим голосом. – Не могу говорить, некогда! Ухожу! Я уже в замочной скважине. Позвоню тебе завтра. Ну, послезавтра…
Почмокала в микрофон губами, бросила трубку. А каша в это время залила огонь.
– О господи! – сказала женщина, хватая трубку снова зазвонившего телефона.
– Да! Да!.. Нет, вы это сделаете! – закричала она. – Это решение суда, а не моя просьба.
Бросила трубку, отставила пригоревшую кашу на подоконник, села на табуретку, вздохнула, вскочила снова, кинулась в дело, к плите, и снова зазвонил телефон.
– Привет, мамуля! Все нормально. Что делаю? Ужин варганю.
В коридор вошла Лена. Бросила у входа портфель, сняла туфли и прямо в чулках подошла к матери, выставив вперед лоб. Мать прислонила свой к ее лбу, так они ласково «пободались», как, видимо, всегда делали.
– Это я с бабушкой говорю, – тихо сказала мать, показывая дочери на ноги, мол, обуйся.
– Бабуля! – пискнула в трубку Лена и стала, весело поглядывая на мать, хватать со стола все, что попадало под руку.
– Не хватай грязными руками! – закричала мать Лене – и в трубку: – Отпусти меня, мам! Ничего не успела сегодня сделать.
– Она никогда ничего не успевает, – закричала в трубку Лена. – У нее общественное выше личного! Мы тут с папой умираем с голоду, а она все время говорит по телефону.
– Ну пока, мама, пока…
Но, видимо, бабушка продолжает что-то говорить.
– Ладно, мам, ладно… Голос у меня просто сел. Выступала много. Все, мам, все! Целую тебя. Плита зовет! – Бросила трубку, кинулась к плите.
И снова зазвонил телефон. Зажав ноздри, мать взяла трубку и гнусавым, не своим голосом сказала:
– А ее нету дома! – Снова положила трубку.
– И еще, – строго сказала Лена. – Ты по телефону много врешь.
