— Ты думаешь, Скар может ещё вернуться? — напрямик спросил он.

— Хотелось бы верить. Не знаю. Я не видел Чёрной Птицы. Может, это не она была.

— Я видел. Огромная, черней ночи. Крылья — со стену этого дома. Хвост как у завра. Пасть как у собаки. Только собака в эту пасть целиком влезет. Голос вроде женского, но громкий. До боли в ушах. Если это не Чёрная Птица, то я не знаю.

— Голос я слышал. Мы с Черепом в бараках были. Думали, во дворе кто-то орёт.

— Она точно за Хартаханой прилетала. Пацаны видели, Хартахана за три дня до этого из седла выпала. Ещё и часа не проехала, и на землю — бух. А в форт Чёрная Птица по ошибке прилетела. Кто же больной в седло лезет, она и подумала, что девка в форте. Я думаю, Скар хотел отбить Хартахану у Чёрной Птицы, вот они все там и полегли.

Посидели, помолчали.

— Я вот к чему это говорю. В моём клане осталось четыре воина. В клане Скара — трое. Объединиться нам надо.

— А захотят они в твой клан вступать?

— В этом всё дело. Если я предложу, смеяться будут. А если ты скажешь, задумаются. Пусть это якобы от тебя исходит. Скар тебя слушал, След слушал. Молодые тоже слушать станут.

Умник принялся массировать занывшее колено.

— Дело говоришь. Я побеседую с ребятами. Торопиться с этим не надо. Сегодня кину идею, пусть сок даёт, а дня через три серьёзно обсудим. Смотри!!!

На вышках закричали люди. Завизжали и бросились по домам бабы. Над фортом, выстроившись клином, летели три дракона. Первый — чёрный, за ним — два зелёных. На драконах сидели люди.

— Ну вот. Они уже косяком пошли, — устало произнёс Лось, выдернул из ножен меч и снова сел на завалинку. Ждать.

Чёрный дракон снизился. Он летел теперь чуть выше крыш. Два других, сохраняя строй, повторили манёвр. Пролетая над площадью, чёрный дракон выпустил длинную струю пламени в столб наказаний. Столб и земля вокруг него запылали. Драконы долетели до вышек, развернулись, вновь прошли над фортом. Над площадью снизили скорость и зависли абсолютно неподвижно, широко разведя крылья в стороны. Потом медленно опустились. С них соскочили на землю люди. Скар, Хартахана, След, Птица, какая-то незнакомая девушка-рабыня. Хартахана увидела Умника, бросилась к нему с радостным визгом, чмокнула в щёку. Перед Лосём как-то странно присела, поставив одну ногу перед другой, разведя в стороны края юбки, поздоровалась. Схватила незнакомую девушку за руку, вприпрыжку потащила к дому. Скар и След степенно подошли к поражённым мужчинам, сели рядом.

— Никогда не видел Хартахану такой весёлой, — сказал Умник, чтобы начать разговор. — А где Барсучонок?

— Ждёт, когда Воля поправится. Да и за лошаками присматривать кому-то надо. — Скар сорвал травинку и неторопливо её покусывал, наблюдая за драконами. Те отстегнули со спины самого большого длинный тяжёлый ящик и понесли к дому вслед за Хартаханой. — У нас столько новостей, — продолжил Скар, — до вечера хватит перечислять. Общество надо созвать, чтоб каждому по отдельности не рассказывать. Завтра мы опять улетаем. Надо будет с хорцами мир установить. Потом с аксами, васками, тайцами и прочими. След, не помнишь, Лужа из аксов?

След не успел ответить. К мужчинам подошёл чёрный дракон.

— Аппаратуру мы сгрузили. В дом сам занесёшь. Что с ней делать, Санди знает. Значит, как договаривались, завтра после обеда.

— Да-да, или чуть позже, — ответил Скар.

— Ну, будьте здоровы и не кашляйте. — Чёрный дракон развернул крылья и вертикально поплыл вверх. Два зелёных дракона — за ним. Скар и След встали и долго смотрели им вслед.

Когда драконы скрылись, Лось шумно выдохнул и вложил меч в ножны. Из дома выбежала огорчённая Сандра.

— Скар, это безобразие! Курлапка убежала, норики всю потэйту растащили! Я не знаю, что на обед варить!

Из домов высыпали на улицу люди.

Всё закончилось даже лучше, чем могло. Почему же мне так грустно? Со мной Кора, Уголёк. Я больше не одинокий дракон. У меня есть друзья, интересная работа, наука, искусство. Почему же я опять вою на луну? Чего мне не хватает? Почему всё чаще останавливаюсь в своём кабинете перед портретом капитана и вспоминаю шторм над океаном. Когда я, усталый, летел вперёд со скоростью 160 километров, а ураган сносил меня назад со скоростью 150 километров в час, вокруг грохотало и сверкали молнии. Я проклинал тогда всё на свете, воду сверху, воду снизу, а на спине плакала Ветка. Она сжалась в комочек, целиком забралась в шлем моего скафандра, но ей было холодно и страшно. Сейчас я думаю, что именно тогда была настоящая жизнь. Ветка со мной согласна. Останавливаюсь у другой стены под портретом Кенти, листаю звёздные атласы. Они понадобятся ещё очень нескоро. Лет через пятьдесят-шестьдесят. Сборка звездолётов только началась. Но там меня ждут жаркие джунгли Лаванды, изрезанные фьордами берега Маракота, цветущие, но смертельно опасные долины Хануануа. Почему меня всё время тянет за горизонт? Туда, где так легко потерять голову…

Бак, взлетает на стол, склонив голову изучает карту полушарий Пандоры и спрашивает:

— Чаю?