Троцкий оставался фактором политической жизни СССР. Между тем взгляды Троцкого в начале 30-х годов заметно менялись. Иначе после сдвигов первой пятилетки и быть не могло. Еще в 1930 году Троцкий заявил об индустриализации: «Разгон взят не по силам»3.

Вмарте 1930 года, во время сталинского отступления на поле коллективизации, Троцкий, естественно, возложил на сталинскую фракцию ответственность за провал: «Все, что проповедовалось годами против оппозиции, якобы не признававшей этого - о «смычке», о необходимости правильной политики по отношению к крестьянству, вдруг оказалось забыто, или, вернее, превращено в свою противоположностьБ Как уже не раз бывало в истории хвостизм превратился в свою противоположность - в авантюризм»4.

Разногласия Троцкого с правой оппозицией перед лицом сталинского «скачка» становились непринципиальными. Троцкий требовал более научного планирования вместо волюнтаристских рывков, выступал за демократизацию внутрипартийного режима: «Задачи правильного распределения производительных сил и средств могут быть разрешаемы только путем постоянной критики, проверки, идейной борьбы различных группировок»5. Оказавшись за рубежом, Троцкий стал даже выступать за допущение к хозяйственным дискуссиям трудящихся. Конечно, небольшевистские массы не должны были иметь отношение к выбору стратегии развития страны. Но в масштабе своих предприятий и местностей они тоже могли вставить свое слово. Политические разногласия наиболее явно разводили Сталина и оппозицию: абсолютный централизм, тоталитаризм и монолитность власти против внутрипартийного плюрализма и умеренного авторитаризма.

Экономически оппозиция стремилась сохранить огосударствление экономики, которое считала дорогой к социализму. Но поскольку в реальности государственное хозяйство не улучшило жизни трудящихся, идти к социализму предполагалось более осторожно. После первой пятилетки Троцкий, как и Бухарин, выступал за упорядочение хозяйства, инвентаризацию, направление ресурсов на улучшение положения рабочего класса (Бухарин делал акцент на крестьянстве). Это означало бы конец форсированной индустриализации. Собственно, и Сталин уже перешел от форсированного этапа к наведению порядка в экономике во второй пятилетке. Но Троцкий считал, что сталинское руководство и связанные с ним слои бюрократии должны нести ответственность за произошедшее. Необходимо «отделение здорового от больного, очистка от мусора и грязи»6 в бюрократических коридорах. И, конечно, необходимо «выполнить последний настойчивый совет Ленина - убрать Сталина»7. Вэтом контексте требование Троцко-

го звучит как чисто политическое. Но после того как требование «убрать Сталина» будет повторяться оппозиционными группами, Сталин станет трактовать его как террористический призыв.

В октябре 1933 года Троцкий отказывается от борьбы за изменение партийного режима легальным политическим путем: «Для устранения правящей клики не осталось никаких нормальных, «конституционных» путей. Заставить бюрократию передать власть в руки пролетарского авангарда можно только силой»8. Это означало начало подготовки антисталинской революции или переворота. При этом революция не должна была сломать «социалистические элементы хозяйства» и структуры «диктатуры пролетариата», которые, по мнению Троцкого, все еще сохранялись в СССР наряду с бюрократической диктатурой, политический аппарат которой ничем не отличается от фашистского. «Как и в странах фашизма, толчок к революционному движению советских рабочих дадут, вероятно, внешние события»9, - говорилось в документах IV Интернационала, организованного Троцким. Издесь- надежды на «мировые развязки», на приближение войны, на поражение Сталина. Из подобных высказываний (а возможно - и более откровенных разговоров троцкистов в узком кругу) Сталин сделал вывод, что Троцкий готов приложить руку к этому поражению.

На следствии перед процессом 1938 года Бухарин утверждал: «Радек мне говорил, что Троцкий считает основным шансом прихода блока к власти поражение СССР в войне с Германией и Японией и предлагает после этого поражения отдать Германии Украину, а Японии - Дальний Восток. Радек мне сообщил об этом в 1934 г.Б»10 Что это, выдумка или интерпретация? Если интерпретация, то о чем говорили Троцкий и его сторонники, а потом Радек и Бухарин? Если Сталин потерпит поражение в войне, то это приведет к его падению и возвращению к власти большевистской или лево-социалистической коалиции. Для укрепления новой власти, как и в 1918 году, придется заключить с немцами (а теперь еще и с японцами) «похабный мир», придется предоставить самостоятельность Украине и фактически отдать ее немцам. Апотом, укрепившись, вызвав в Германии революцию, вернуть с прибытком. Это уже проходили. Противники Сталина могли говорить о вынужденных мерах в случае поражения (это вполне соответствует открытой позиции Троцкого), а Сталин заставил Бухарина и

других подсудимых признавать, что они желали делать уступки врагам СССР.

На процессе Бухарин упоминал, что виновников поражения можно было бы придать суду и тем самым решить проблему «бонапартизма». При этом «мы рассчитывали, что немцев надуем и это требование не выполним»11. Здесь тоже видны отголоски реальных бесед, соответствующих большевистской тактике времен революции.

Главная надежда Троцкого и его сторонников - на новую революцию в СССР. Они полагают, что эта революция будет носить политический, а не социальный характер. Сложившийся в СССР социальный строй Троцкий считает необходимым сохранить. Только бюрократический абсолютизм должен быть ограничен и поставлен под контроль системой советов12. Троцкисты готовы вернуться к требованиям, которые в конце революции выдвигали противники большевиков - левые эсеры, анархисты, меньшевики, матросы Кронштадта в 1921 году: советская демократия вплоть до легализации советских партий (то есть таких, которые признают советскую власть), свобода профсоюзов и заводских комитетов. Вэтом же номере «Бюллетеня оппозиции», где опубликованы эти предложения, Троцкий выступает с большой статьей, доказывая «контрреволюционный характер Кронштадтского мятежа». Троцкисты оставались большевиками, выступали за сохранение планового хозяйства («демократического»), контроля над ценами со стороны «потребительской кооперации», забывая об интересах крес-тьянства13. Нападая на бюрократию, Троцкий, как и в 20-е годы, считает ее экономическую власть пока полезной: «Без планового хозяйства Советский Союз был бы отброшен на десятки лет назад. Вэтом смысле бюрократия продолжает выполнять необходимую функцию»14.

Но если бы оппозиции удалось вернуть власть с помощью переворота, то и демократических уступок должно было быть меньше. Политическим идеалом оппозиции остается внутрипартийный плюрализм при сохранении большевистского режима.

Внутрипартийная демократия дает преимущества фракциям, которые продвигают своих людей, и относительную безопасность бюрократическим кланам. Оппозиционеры работали в режиме «теневого кабинета», постоянно обсуждая текущую политику партии под углом зрения путей ее исправления. Публично признавая «правоту Сталина», оппозиционеры искали возможность исправления

линии партии. Но если в условиях плюрализма «теневой кабинет» борется за власть с помощью более или менее открытых методов, и его влияние в стране известно властям, то тоталитарный режим не оставляет оппозиции возможностей открытой борьбы, а сама правящая группировка находится в полном неведении относительно своего реального влияния. Именно так и воспринимало ситуацию сталинское окружение: «Вы же поймите, в каком положении Сталин оказался! Этакие могиканы - Троцкий, Зиновьев, Каменев…»- утверждал Л. Каганович. - Иметь в условиях нашего окружения капиталистического столько правительств на свободе. Ведь они все были членами правительства. Троцкистское правительство было, зиновьевское правительство было, рыковское правительство было»15. Конечно, каждое из этих правительств не имело реальной власти. Но только в том случае, если партийные лидеры «второго эшелона» поддерживали Сталина. Между тем в партии росли симпатии к оппозиции, олицетворявшей эволюционную бюрократическую альтернативу, фактический отказ от сверхцентрализованного планового управления и перераспределения власти между партийными группировками.

Структура группировок, которые представляли угрозу для Сталина и его ближайших соратников в середине 30-х годов, разнообразна:

1. Левые радикалы (поклонники Троцкого и Зиновьева), преимущественно молодежь, отдельные представители которой мечтали о повторении подвигов «Народной воли».

2. Троцкисты-политики, обсуждающие различные тактические способы устранения сталинской группы и восстановления внутрипартийной «демократии».

3. Правая интеллигенция.

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату