утверждать, что оно возродило традицию погромов, инспирируемых государством»15. Государство осознавало экономические издержки раскулачивания, но политический успех - разгром крестьянской «верхушки» - был важнее. Экономике предполагалось помочь, используя «кулаков» в качестве рабской рабочей силы. Массы «раскулаченных» направлялись на «стройки пятилетки».
Естественно, что наступление на крестьянство вызывало сопротивление, выливавшееся в волнения и террористические акты. Размах движения был грандиозным. Секретарь Центрально-черноземного обкома И. Варейкис сообщал: «Вотдельных местах толпы выступающих достигали двух и более тысяч человеке Масса вооружалась вилами, топорами, кольями, в отдельных случаях обрезами и охотничьими ружьями»16. Только в 1930 году произошло более 1300 волнений, в который приняло участие более 2,5 миллионов человек. Это - огромная масса. Если бы из нее удалось сформировать армию, то власть большевиков рухнула бы. Но этого не произошло.
По мнению Н. А. Ивницкого, события января-февраля 1930 года означали «начало гражданской войны, спровоцированной советским партийно-государственным руководством»17. Характеристика событий 1930 года представляется необоснованной. Массовости выступлений для такой характеристики недостаточно. Так, после реформы 1861 года тоже происходили массовые волнения, но эти события не рассматриваются как гражданская война. Гражданская
война - это раскол общества как минимум на две части, каждая из которых имеет собственное руководство и ведет вооруженную борьбу против других. Можно говорить о расколе общества в 1930 году, но никакого единого руководства, которое продержалось бы хотя бы эти критические месяцы, восставшие не имели. Налицо были все предпосылки гражданской войны, кроме одного. «Нам вождей недоставало».
Конечно, волнения жестоко подавлялись. Но ни одно из них не вылилось в большое восстание, как во времена Махно и Антонова. Вэтом есть некоторая загадка - при таком размахе волнений гражданская война не разразилась. По мнению А. Грациози, дело было в том, что деревню удалось разоружить, главари движений времен гражданской войны были уничтожены. Однако надо иметь в виду, что со времен гражданской войны подросло новое поколение и в то же время многие командиры партизанских отрядов были еще живы. Сталин прекрасно понимал это. Смысл раскулачивания как раз и состоял в массовом уничтожении крестьянского актива, всех, кто имел опыт и волевые качества для организации партизанского движения. Об этом пишет и А. Грациози: «Оставшиеся «признанные враги советской власти» стали мишенью на первом этапе раскулачивания»18. Добавим - не только признанные враги, но всякие активные люди, которые не поддержали коллективизацию.
Сталин бил на опережение, создав условия для того, чтобы деревенские маргиналы и коммунисты вырезали или выгоняли из деревни крестьянскую «верхушку». Конечно, оставался риск, что где-то возникнет очаг крестьянской войны. Ктому же в условиях однопартийной системы стали возникать подпольные организации, поддерживающие одно из течений правящей партии (хотя и осужденное официально, но не уничтоженное физически). Так, в одной из листовок говорилось: «Все наше крестьянство, а также наша организация «Союз новейшей России» солидаризуется с правыми… Своей сенсационной выдумкой Сталина - «пятилетка», вы душите «свободную» Россию. Она уже изнывает от болезненных ран, ей невмоготу»19. В 1930 г. была раскрыта крестьянская организация «Правый оппортунизм», которая вела агитацию в лучших традициях российского самозванства - от имени… Лжебухарина. Характерны и другие мифы, распространявшиеся в крестьянской среде: «Это нас хотят закабалить опять в помещичье рабство, которое сверг Владимир Ильич Ленин…»20
Вусловиях высокой социальной мобильности 1917-1929 годов, когда представители правящей элиты имели многочисленных родственников и знакомых в низах общества, недовольство, вызванное коллективизацией, было особенно опасно. На это прямо указывает еще одна крестьянская листовка того времени: «Атем временем эти царьки натравляют класс на класс, а сами в мутной воде грязь ловят, да насилием в коллективизацию заводят. Но не придется ярмо надеть на крестьян обратно, потому что все крестьянство в одной атмосфере задыхается, а также и наши дети в Красной армии понимают, что их ждет дома голод, холод, безработица, коллектив, т. е. панщина»21.
Чтобы избежать социального взрыва, руководство ВКП(б) решило временно отступить в борьбе с крестьянством, санкционировав знаменитую статью Сталина «Головокружение от успехов» от 2марта 1930 года. Эта статья и последовавшее за ней постановление ЦК были использованы для укрепления авторитета верхов партии, разоблачивших «перегибы» на местах: «ЦКсчитает, что все эти искривления являются теперь основным тормозом дальнейшего роста колхозного движения и прямой помощью нашим классовым врагам»22. Крестьяне волной двинулись из колхозов, которые накануне письма Сталина охватывали 56% крестьян СССР. Летом в колхозах осталось 23,6% крестьян.
Но в своей статье Сталин давал понять, что в деле коллективизации наметилась лишь передышка - генсек призывал «закрепить достигнутые успехи и планомерно использовать их для дальнейшего продвижения вперед»23. Движение не заставило себя ждать, возобновившись через несколько месяцев.
Попытка возложить ответственность за провалы коллективизации на региональную партийную элиту вызвала недовольство, которое нашло отражение даже на страницах центральной партийной печати: «Укого же закружилась голова? На деле получилось так, что к середняку применили политику, направленную против кулака… Выходит, «царь хорош, а чиновники на местах негодные»… Надо сказать о своих собственных прострелах и не учить этому низовую партийную массу. От неверного установления диагноза зависит и процесс лечения, а лечить надо, и очень много»24.
Наступление на крестьянство было возобновлено уже в конце 1930 года - «стройкам пятилетки» нужен был хлеб. Значительная его масса шла и на экспорт. Между тем в 1932 году урожай был низким. Казалось, неурожай, отчасти вызванный саботажем кре-
стьянства, не желавшего работать «на колхоз», то есть на государство, мог служить основанием для снижения объема заготовок. Но тут система колхозов показала свою безжалостную силу - их председатели вынуждены были отдать столько хлеба, сколько от них требовали. В 1931-1932 годах, несмотря на снижение урожайности с 8 ц с га в 1928 году до 7 в 1932 году (валовой сбор зерна упал с 733 млн. ц до 699 млн. ц), было экспортировано 70 миллионов пудов хлеба. В 1932 году заготовки были снижены в сравнении с 1931 годом всего на 13% и составили 1181,8 млн. пудов. Зато в 1933 году заготовки резко выросли до 1444,5 млн. пудов. Такой нажим на крестьян вызвал голод в ряде регионов страны. По разным оценкам, погибло 7,2-10,8 миллионов человек25.
В условиях новой разрухи Сталин решил объявить об окончании рывка в светлое будущее. Выступая на пленуме ЦКи ЦКК 7 января 1933 года, он заявил, что пятилетка выполнена досрочно за четыре года и четыре месяца, и что «в результате успешного проведения пятилетки мы уже выполнили в основном ее главную задачу - подведение базы новой современной техники под промышленность, транспорт, сельское хозяйство. Стоит ли после этого подхлестывать и подгонять страну? Ясно, что нет в этом теперь необходимости»26.
Фактические итоги «досрочно выполненной» пятилетки были гораздо скромнее сталинских замыслов 1930 года. Оптимальный план 1929 года был выполнен по производству нефти и газа, торфа, паровозов, сельхозмашин. По производству электроэнергии, чугуна, стали, проката, добычи угля, железной руды не был выполнен даже отправной план 1929 года27. Производство тракторов только-только дотянуло до него. Кпланам 1930 года не удалось даже приблизиться. Правые и поддерживавшие их спецы оказались во многом правы.
«Красный милитаризм»
Главным итогом первой пятилетки можно признать создание военно-промышленного комплекса - военной промышленности и ее инфраструктуры, которая могла обслуживать также гражданское хозяйство. Впоследнем наращивалось производство прежде всего той продукции, которая могла использоваться и в случае войны.
Сэтим связан конфликт, который заставил партийных вождей заметно поволноваться. Вянваре 1930 года командующий Ленинградским военным округом и бывший начальник штаба РККА Михаил Тухачевский направил наркомвоену Ворошилову записку, в которой излагал планы резкого роста производства военной техники в условиях первой пятилетки. Ворошилов, недолюбливающий Тухачевского, передал его план на рецензию начальнику штаба Б. Шапошникову. Тот не упустил возможности «осадить» командующего Ленинградским военным округом.
