награждена орденами и медалями СССР, главным образом посмертно. По данным, которые приводит Л. Д. Любимов, только во Франции погибло более 100 русских эмигрантов — участников подпольной борьбы с немецкими фашистами⁹.

Среди тех, кто принял мученическую смерть, были и женщины — княгиня В. А. Оболенская, Е. Ю. Кузьмина-Караваева («мать Мария»), Ариадна Скрябина (дочь известного композитора), М. А. Шафрова-Марутаева, А. П. Максимович и др. B. А. Оболенская посмертно была награждена орденом Отечественной войны I степени, а также французскими орденами Почетного легиона, Военным крестом с пальмами и медалью Сопротивления. Когда мы читаем воспоминания тех, кто знал Оболенскую, то перед нами предстает образ молодой, стройной, /195/ красивой женщины. Участвуя во французском Сопротивлении с августа 1940 г., она выполняла сложные задания, вербовала добровольцев для де Голля. Когда ее арестовали, гитлеровцы предложили сохранить ей жизнь в обмен на сотрудничество. Оболенская отказалась, на допросах держала себя с исключительным мужеством, следователь прозвал ее Княгиня Ничего Не Знаю.

С. В. Носович, тоже эмигрантка, дочь бывшего сенатора, участница Сопротивления, арестованная вместе с Оболенской, но оставшаяся в живых (смертная казнь была заменена ей каторжными работами) и награжденная потом орденом Почетного легиона, рассказывала: «Допрашивали нас пять гестаповцев с двумя переводчиками. Играли они главным образом на нашем эмигрантском прошлом, уговаривали нас отколоться от столь опасного движения, шедшего рука об руку с коммунистами. На это им пришлось выслушать нашу правду. Вики [Оболенская] подробно объяснила им их цели уничтожения России и славянства. <<Я — русская, жила всю свою жизнь во Франции, не хочу изменить ни своей родине, ни стране, приютившей меня. Но вам, немцам, этого не понять». На их тупую антисемитскую пропаганду она отвечала: «Я — верующая христианка и поэтому не могу быть антисемиткой»»¹⁰. Ее вывезли в Берлин и поместили в тюрьму Моабит. Только после войны стало известно, что В. А. Оболенская была казнена 4 августа 1944 г. Ей было тогда 33 года.

Героиня французского Сопротивления «мать Мария» (Е. Ю. Кузьмина-Караваева, по мужу Скобцова) в молодости (она родилась в 1891 г.) была поэтессой, хорошо знала А. Блока и А. Белого, о которых написала воспоминания. В эмиграции она стала монахиней. Во время оккупации укрывала в Париже бежавших из лагерей советских военнопленных, помогала нуждающимся соотечественникам, спасала еврейских детей. Ее квартира превратилась в общежитие, стала антигитлеровским центром. Кузьмина-Караваева погибла в лагере Равенсбрюк 31 марта 1945 г. По рассказам, она пошла в газовую камеру вместо другой заключенной — молодой женщины. Е. Ю. Кузьмина-Караваева также награждена посмертно орденом Отечественной войны.

В Тулузе установлен памятник участнице Сопротивления А. Скрябиной, погибшей на боевом посту. Анна Максимович, ставшая во Франции известным врачом, активно боролась против фашистов и была убита в лагере смерти. Известны героические подвиги М. А. Шафровой-Марутаевой — дочери эмигранта, матери двоих детей. На улицах Брюсселя она совершала отчаянно смелые нападения на гитлеровских офицеров. Допросы и пытки после ареста не сломили ее воли. Шафрова-Марутаева была казнена в кельнской тюрьме¹¹. Прошли годы, и 19 июня 1978 г. посол Советского Союза в Бельгии передал на хранение /196/ мужу М. А. Шафровой-Марутаевой орден Отечественной войны I степени, которым она была награждена посмертно.

Некоторые авторы отмечают и такое направление активности русских эмигрантов — участников Сопротивления, как работа по разложению власовцев. Для «русского Парижа», писал американский историк Джонстон, быстро стало очевидным, что Власов является не кем иным, как «нацистской пешкой». В 1944 г. власовцы, чтобы искупить свою вину, массами переходили на сторону партизан. Успешную агитацию среди них вели члены Союза русских патриотов и другие участники Сопротивления во Франции. Однажды в результате агитации Тамары Волконской, «красной княгини», как ее называли, за один день к французским маки перешли 85 власовцев¹². За участие в антифашистской борьбе во Франции Тамара Алексеевна Волконская была посмертно награждена орденом Отечественной войны II степени.

Участие в движении Сопротивления принимало самые различные формы. И. А. Кривошеин — сын царского министра, ставший во Франции хорошо оплачиваемым инженером, — сразу же включился в борьбу против гитлеровцев, действуя по заданиям боевой организации «Вольные стрелки» (франтиреры). Он добывал ценнейшую для движения Сопротивления информацию. В этом ему помогал немецкий антифашист Вильгельм Бланке, который работал в экономическом отделе штаба германского командования в Париже. В результате предательства в организации произошел провал. Бланке казнили, а Кривошеина арестовали. Это произошло в то время, когда союзники уже высадились во Франции. Кривошеин потом вспоминал, как его одиннадцать дней пытали, а затем приговорили к пожизненному заключению и отправили в концлагерь Бухенвальд. Л. Д. Любимов дополняет его рассказ указанием на важную деталь: в приказе о награждении Кривошеина французским военным орденом отмечалось, что гитлеровцы не смогли вырвать у него никаких сведений¹³. После войны Кривошеин был избран председателем Содружества русских добровольцев, партизан и участников Сопротивления во Франции.

Что касается Л. Д. Любимова, к воспоминаниям которого мы часто обращаемся, то его судьба по- своему примечательна. «В начале 1943 года я перенес тяжелую болезнь, — писал он о себе. — В долгие бессонные ночи я слушал победные сводки Совинформбюро. Но вместе с гордостью за Россию чувство вины перед ней мучительно охватывало меня. Я был виновен перед ней в том, что неверно, грубо и неумно судил о ее судьбе, что столько лет со многими другими играл на руку злейшим ее врагам»¹⁴. Пришло, по-видимому, время, когда кончился для него период выжидания. И Любимов, аристократ по рождению, в течение 15 лет активно сотрудничавший в парижской газете «Возрождение» (он часто выступал под псевдонимом Амадис) и напечатавший в ней уйму антисоветских статей, принял участие /197/ в деятельности Союза русских патриотов, пытаясь как-то искупить свою вину перед родиной.

Патриотические настроения среди широкой массы эмигрантов проявлялись и в горячем интересе к тешу, что делается на советско-германском фронте, и во все более растущей уверенности в победе, которые в это время оттесняли на второй план другие желания и заботы. Говоря об этих особенностях эмигрантской психологии в годы войны, уместно, может быть, привести строки поэта-эмигранта Георгия Ревского, отражавшие настроения многих его соотечественников:

Примером такого рода патриотических чувств может служить поведение И. А. Бунина. Известный писатель не был активным участником Сопротивления, но категорически отказался «хотя бы палец о палец ударить для немцев»¹⁵.

Даже весьма неполные, отрывочные данные, которые мы смогли использовать, показывают наличие в годы войны определенных особенностей в положении эмиграции в разных странах, в деятельности отдельных ее группировок и представителей. Эти особенности отражали своеобразие местных условий во Франции, Италии, Чехословакии, Болгарии, Югославии, Америке и других районах эмигрантского рассеяния.

Интересны факты участия русских эмигрантов в итальянском Сопротивлении. Они стали известны благодаря поискам писателя С. С. Смирнова. В одном из своих очерков, который так и назывался — «Русские в Риме», он рассказал об Алексее Николаевиче Флейшере¹⁶. Выходец из