Пользуясь этим сравнением и забегая вперед, скажем, что Рейли и Савинков проиграли «скачку» окончательно и бесповоротно. Но Савинков был опытным и опасным противником. В лагере контрреволюции за рубежом он играл свою особую роль, применяя разные тактику и формы борьбы. После того как «зеленое» движение потерпело провал, Савинков снова сделал ставку на террор. Вильям Браун, защитивший диссертацию о Борисе Савинкове в университете Джорджа Вашингтона, писал о том, что Савинков и Сидней Рейли планировали организовать покушение на Чичерина. После того как эта попытка провалилась, Савинков 13 апреля 1922 г. был задержан в Генуе. У него был обнаружен план гостиницы, где останавливалась советская делегация во время Генуэзской конференции⁵⁹.

С идеей организации террора носились тогда многие деятели эмиграции. Ссылаясь на то, что «становится более легким проникновение в Россию», Врангель указывал своим подчиненным на необходимость направить туда «большую часть сил и средств»⁶⁰. Фон Лампе записал в своем дневнике о «фантастическом проекте внедрения белых летчиков в красную авиацию», который предлагал А. И. Гучков⁶¹. В том же дневнике приводятся данные о белых разведчиках, побывавших в 1922–1923 гг. в Крыму, на Украине, на Кубани, о попытке врангелевцев организовать террористический акт против советских представителей в Германии и другие факты «белоэмигрантского активизма».

Опасную подрывную деятельность на территории СССР пытался развернуть «Центр действия» — контрреволюционная строго конспиративная организация, созданная в Париже в ноябре 1920 г. Председателем «Центра» был избран Н. В. Чайковский — лидер партии народных социалистов (энесов). Как бывший глава Верховного управления Северной области, Чайковский являлся распорядителем довольно значительных сумм, хранящихся в европейских банках на счету этого белогвардейского /57/ правительства. Согласно своему уставу, «Центр действия» формировался на основе сугубо индивидуального отбора, втайне от других эмигрантских организаций⁶². Среди вовлеченных в состав «Центра» были, например, член РОВС генерал Н. Н. Головин, председатель Национального комитета А. В. Карташев, член ЦК кадетской партии И. П. Демидов, Н. П. Вакар и др. Одним из посвященных был и бывший посол в Соединенных Штатах Б. А. Бахметьев. Он писал Чайковскому из Вашингтона, что работа «известной организации» (имелся в виду «Центр действия») может оказаться весьма важной. Финансовая поддержка, оказанная Бахметьевым «Центру действия», как можно установить из сохранившейся переписки, выразилась весьма крупной суммой — 350 тыс. франков⁶³.

«Центр» имел свои отделения в Варшаве, Гельсингфорсе, Константинополе, Ревеле, пытался создать такое отделение на Дальнем Востоке — в Харбине. Из Парижа туда шли наказы и инструкции. На агентов «Центра» как главная, основная возлагалась задача проникновения в Россию. Была организована специальная «линия связи». Эта работа велась в сотрудничестве с французской и польской разведками. Но попытка координировать эти действия с савинковским «Союзом защиты родины и свободы» кончилась неудачей. В апреле 1922 г. один из руководителей «Центра», Н. П. Вакар, нелегально перешел польско- советскую границу и пробрался в Киев. Потом на процессе по делу «Киевского областного центра действия» было установлено, что Вакар встретился в Киеве со своими старыми знакомыми и при их помощи сформировал две нелегальные группы⁶⁴.

По поручению главного «Центра действия» Вакар призывал готовиться к новой, «национальной революции», создавать вооруженные отряды, сеть подпольных ячеек в разных слоях населения. Это были требования людей, оторванных от российской действительности, которые не понимали, как она изменилась к концу первого года нэпа. Дело свелось к тому, что члены «Киевского областного центра» стали выполнять шпионские задания, пытались сотрудничать в журнале «Новь», который печатался в Париже и потом нелегально распространялся в Советском Союзе. Летом 1923 г. парижский «Центр действия» распался. Тогда же органами ВЧК была раскрыта и ликвидирована киевская организация этого контрреволюционного центра. В то время враждебные акции против Советского Союза были слишком частым явлением. «Это не фраза, — разъясняла своим читателям «Правда» 12 мая 1923 г., — когда на митинге или конференции партийный оратор говорит: Советская республика живет под вечной угрозой нападения на нее извне». Действительно, прошло всего несколько дней после того, как 8 мая Советскому правительству был передан «ультиматум Керзона». Министр иностранных дел Великобритании лорд Керзон пытался запугать СССР, а то и спровоцировать против него войну. Сразу же после ультиматума появилась в Белом море английская /58/ канонерка. И тогда же белогвардейцы Конради и Полунин подло убили В. В. Воровского — генерального секретаря советской делегации на Лозаннской конференции. Убийцы были не только оправданы швейцарским судом, но и возведены буржуазной печатью в ранг мучеников и героев.

Сменовеховская газета «Накануне» в статье «Торжество убийц», опубликованной в связи с процессом над убийцами Воровского, имела все основания заметить, что по существу там был поставлен вопрос: можно ли вообще убивать за границей русских политических деятелей? И своим приговором девять швейцарских мещан-присяжных ответили: «Да, можно, и вполне безнаказанно»⁶⁵. Такое отношение явно устраивало белогвардейских лидеров, которые хотели бы узаконить белый террор.

Альфред Сенн — современный американский историк, написавший книгу об убийстве В. В. Воровского, считает, что оправдание убийц разоблачило швейцарское правосудие. Оно само себя запятнало⁶⁶.

Сам процесс рассматривался в определенных кругах белоэмиграции как заранее подготовленная инсценировка. А. И. Гучков, принимавший деятельное участие во всей закулисной подготовке процесса, просил А. В. Тыркову-Вильямс, члена ЦК кадетской партии, которая жила в Лондоне, помочь собрать для этой цели некоторые средства. «Подсчитано, — уточнял он, — что для всей этой инсценировки требуется до 50 тыс. французских франков»⁶⁷. Согласно схеме, которую разрабатывал Гучков, швейцарские адвокаты (один из них, Теодор Обер, по словам Гучкова, «видный создатель швейцарского фашизма») должны были выступить с «обвинительным актом» против Советской власти. В Париже, сообщал Гучков Тырковой, создан специальный «орган» (так он называл группу эмигрантов, состоявшую из бывшего петербургского присяжного поверенного М. Г. Казаринова и его консультантов Н, В. Тесленко, Г. Б. Слиозберга, Я. С. Гуровича и др.), который составляет текст «обвинительного акта», собирает, систематизирует и обрабатывает для него всякого рода «свидетельские показания» и другие материалы.

При преступном попустительстве швейцарских властей вместо наказания убийц В. В. Воровского на суде намеренно разжигалась антисоветская кампания, которая была на руку воинствующим кругам белой эмиграции. Вскоре после окончания этого процесса тот же Гучков в письме Питириму Сорокину с предельной откровенностью делился планами организации новых террористических акций. «Никогда еще в истории вообще и, в частности, в истории нашего отечества не был в такой степени указан террор, как средство борьбы с властью, как именно в настоящий момент в России»⁶⁸. Гучков утверждал, что работа в этом направлении ведется, и ведется настойчиво.

Летом 1924 г. по инициативе Т. Обера — защитника убийц /59/ Воровского на процессе — была создана так называемая Лига по борьбе с III Интернационалом. Одним из первых, кто поддержал ее организаторов, был Врангель. Приветствуя новое антикоммунистическое предприятие, он заявил, что мечтает видеть Лигу мировой организацией, которая всюду будет противостоять Коммунистическому Интернационалу. «Давно пора», — объявил генерал и даже передал в пользу Лиги чек на 20 тыс. франков⁶⁹.

Ближайшим помощником Обера и членом бюро Лиги стал некий Ю. И. Лодыженский, в то время руководитель Российского общества Красного Креста в Женеве, секретарем которого был один из убийц Воровского — белогвардеец Полунин. Штаб-центры «Лиги Обера», как часто называли эту организацию, во многих странах имели в своем составе воинствующих представителей белой эмиграции. Их затаенной надеждой оставалось достижение тесного сговора с теми представителями международного антикоммунизма, которые готовы были, применяя терминологию этих лиц, использовать против Советской власти «подводные методы борьбы».

В таких условиях молодой Советской республике действительно необходимо было быть начеку. Надо помнить, говорил В. И. Ленин, что мы окружены людьми, классами, правительствами, которые открыто выражают величайшую ненависть к нам⁷⁰.