начинается для него целый ряд неудач, которые приводят за собой неизбежную катастрофу.

Сын черниговского князя Олег Святославич, возвращаясь из Москвы, куда он провожал двух княгинь – жен Михаила и Всеволода, задумал увеличить свою Лопасненскую волость и отнял у рязанцев город Свирельск, принадлежавший прежде Черниговскому княжеству. Глеб отрядил против него своего племянника Юрьевича, но последний проиграл битву на реке Свирели.

В том же году Михаил вместе с братом Всеволодом пошел на Рязань, чтобы отомстить Глебу за его союз с Ростиславичами и вернуть все ценности, похищенные им из Владимира. Глеб, незадолго до этого потерпевший неудачу против такого слабого противника, как Олег Святославич, конечно, не имел никакого желания вступать в борьбу с Михаилом, который вел на него соединенные полки всей Суздальской земли. На реке Нерской (приток Москвы-реки) Михаила встретили рязанские послы, воеводы сказали от имени своего князя: «Глеб тебе кланяется и говорит: я во всем виноват; а теперь возвращу все что взял у шурьев своих Мстислава и Ярополка, вс, е до последнего золотника».

Добродушный Михаил охотно согласился на мир с рязанцами, которые действительно отдали ему всю добычу Глеба – золото, серебро, оружие и рукописи. Особенно важно было для владимирцев возвращение знаменитого образа Богоматери. Между прочими вещами находился и меч святого Бориса, тот самый, который был любимым оружием Андрея Боголюбского и который он напрасно искал в час своей гибели. При этом Глеб должен был дать клятву в том, что не будет помогать своим шуринам против Михаила и Всеволода.

Но не секрет, что наши князья часто грешили против крестного целования. Несколько месяцев спустя умер Михаил Юрьевич, и Ростиславичи снова в союзе с Глебом делают попытку занять Суздальские волости. Мстислав из Новгорода пошел на Всеволода, но был побежден на Юрьевском поле и, не принятый опять новгородцами, отправился к Глебу Рязанскому.

Весть о поражении шурина застала Глеба в разгар военных приготовлений. Видимо, он рассчитывал напасть на Владимирскую область, между тем как Всеволод был занят войной с Мстиславом и ростовцами. Когда Мстислав прибыл в Рязань, Глеб, наученный горьким опытом, уже неохотно слушал воинственные речи своих шуринов и сначала советовал им отправить послов во Владимир, чтобы мирным образом уладить дела с Всеволодом.

Но прежние неудачи ничему не научили Ростиславичей. Побуждаемые ростовскими боярами, они непременно хотели решить дело оружием и увлекли рязанского князя в бедственную для него войну. Она началась осенью 1177 г. нападением Глеба на Москву. Он сжег ее и опустошил окрестные селения. Всеволод пошел было на него со своими дружинами, но в походе узнал, что противник его вернулся в Рязань. В то же время к нему явились новгородцы и советовали подождать новгородскую дружину. Владимирский князь послушался их и от Ширинского леса повернул назад. Он решил одним сильным ударом уничтожить своего беспокойного соседа и начал собирать огромные силы.

Святослав Ольгович Черниговский, союзник Юрьевичей, прислал к нему на помощь сыновей Олега и Владимира. Вместе с ними прибыл князь Переяславля Владимир Глебович, племянник Всеволода. Кроме того, к войскам Всеволода присоединилась дружина новгородцев. С такими грозными силами Всеволод выступил в поход зимой того же года и вошел в рязанские пределы.

Глеб со своей стороны собрал также значительную рать для борьбы с владимирским князем. Кроме тех ростовцев, которые держали сторону его шуринов, он повел с собой толпы половцев и прямым путем через леса устремился к Владимиру.

Всеволод достиг Коломны, когда к нему пришла весть, что рязанский князь уже разграбил богатую соборную церковь в Боголюбове, щедро украшенную Андреем, и опустошает окрестности его столицы, причем особенно свирепствуют половцы. Всеволод повернул назад и на берегу Колокши встретил рязанцев с половцами, которые возвращались с богатой добычей и множеством пленников.

В то время случилась оттепель, лед на реке стал очень тонок, и целый месяц оба войска стояли друг против друга в ожидании более удобной переправы. В то время как происходили лишь мелкие стычки и перестрелка, Глеб предложил мир противнику, но тот не принял предложения, потому что был зол на Глеба за опустошение своей земли.

Настала Масленая неделя. 20 февраля Юрьевич приготовил полки к битве и послал на другую сторону Колокши обоз с дружиной переяславцев под начальством своего племянника Владимира Глебовича. Против Владимира Глеб отрядил Мстислава Ростиславича, а сам с сыновьями Романом и Игорем, с шурином Ярополком и со всем остальным войском перешел реку, думая, что Всеволод остался на той стороне с небольшим отрядом.

Рязанцы подошли к Прусковой горе, за которой стоял великокняжеский полк, и были уже от него в одном перелете стрелы, когда Глеб увидел, что трусоватый Мстислав Ростиславич и на этот раз оборотил тыл перед Владимиром Глебовичем. Рязанский князь поспешил отступить, но уже было поздно. Окруженные войсками Всеволода, рязанцы вступили в жестокую, но непродолжительную сечу.

Поражение их было полным. Сам Глеб, сын его Роман, шурин Мстислав попали в плен с большей частью дружины и со многими боярами рязанского князя. Между ними оказались: знаменитый воевода Боголюбского Борис Жидиславич, сторонник Ростиславичей; Яков Деденков, Олстин и Дедилец.

Северный летописец смотрит на это поражение как на справедливое наказание Божие за грехи Глеба, то есть за то зло, которое он причинил Владимирской земле: «…внюже меру мерите, возмерится вамъ; судъ безъ милости несотворшему милости».

В чистый понедельник победители с торжеством вступили во Владимир. Велика была радость горожан при виде пленных князей. В соборном храме Богородицы принесена была благодарность Богу, а потом несколько дней в городе шло шумное веселье.

Всеволод обошелся с побежденными довольно милостиво: Глеб с сыном и шурином были отданы под стражу, но не посажены в темницу, а им определили содержание из княжеского дома. Даже суздальцы и ростовцы не лишены были полной свободы.

Но владимирцам очень не понравилось то, что их князь держит своих пленных как гостей. На третий день они подняли мятеж и с оружием пришли на княжеский двор, требуя большей строгости в обращении с врагами. Всеволод, не желая подвергнуть пленников оскорблению со стороны народа, велел посадить их в поруб. В то же время он послал своих людей в Рязань с требованием, чтобы рязанцы выдали ему Ярополка Ростиславича, в противном случае грозил явиться с войском в их земле.

Ярополк вместе с Игорем Глебовичем успел спастись бегством во время роковой битвы. Он удалился в пограничные степи куда-то на реку Воронеж и там, «гонимый страхом, переходил из одного места в другое». Рязанцы, посовещавшись, сказали: «Князь наш и братья наша погибли за чужого князя» и пошли на Воронеж, взяли Ярополка и выдали владимирцам, которые посадили его также в поруб.

Между тем нашлись князья, которые приняли участие в бедственном положении Глеба. Мы уже говорили о союзе Ростислава Смоленского с рязанскими Ярославичами в 1155 г. Этот союз был скреплен, кроме того, и родственными отношениями: знаменитый Ростиславич Мстислав Храбрый женился на дочери Глеба. Мстислав не замедлил обратиться к Святославу Всеволодовичу Черниговскому, прося его заступиться у своего союзника Всеволода за пленных князей и склонить его к их освобождению. С той же просьбой обратилась к черниговскому князю и рязанская княгиня, жена Глеба.

Святослав исполнил их просьбу и отправил во Владимир черниговского епископа Порфирия с игуменом Ефремом. В те времена духовенство часто брало на себя обязанность миротворцев в ходе княжеских усобиц. Всеволод не остался глух к ходатайству черниговского князя, которому он был многим обязан, но исполнил его просьбу только наполовину. Ростиславичи после вторичного мятежа владимирцев были отпущены в Смоленск.

Видимо, Всеволод не считал для себя опасными своих племянников и легко согласился дать им свободу, но о рязанском князе он думал иначе. Он знал, как ненадежно спокойствие его княжества, если Глеб опять явится во главе рязанских дружин, и предложил ему самые тягостные условия мира. Сейчас трудно определить, в чем именно состояли эти условия. Святослав Черниговский просил отпустить Глеба в южную Россию. «Лучше умру здесь, а не пойду в Русь», – отвечал упрямый Глеб. Следовательно, ему предлагали свободу без княжества. По другим же данным, Всеволод требовал от него уступки Коломны и ближних волостей, но Глеб на это не соглашался. Рязанский князь с твердостью переносил свои несчастья и проявил при этом свой гордый, непреклонный характер.

30 июня того же 1177 г. Глеб умер в темнице. Послы Святослава Всеволодовича после смерти Глеба