слова подряд, не переврав два из них.

— Балда ты, Пахом Пахомыч! — с досадой усмехнулся Вася. — Откуда в Мексике замки? Ты еще скажи, в Бугульме!

— Да что с него взять, — снисходительно заметил Виктор, хлопая Пахом Пахомыча по плечу. — Ты, небось, для сегодняшней вечеринки продукты не у него закупал. Вот он и злится. А правда, Пахомыч, что ты себе дом начал строить?

— Ну, начал! Да! — агрессивно ответил Пахом Пахомыч. — А что в этом плохого?

— А в квартире тебе уже тесно стало? — допытывался Виктор. — Понятное дело! Сколько там у тебя квадратных метров? Двести? Ну, конечно, вам втроем не развернуться!

— Я же с женой развожусь! — обиженно возразил Пахом Пахомыч. Когда он обижался, выражение его лица становилось еще более свирепым. — Хочу ей квартиру оставить. С ребенком. Мне же самому где-то обитать надо! Я же не этот, как ее, воробей!

При чем тут воробей, мне осталось непонятным.

— Конечно, надо! — подмигнул нам Виктор. — И обитать тебе надо! И наживаться надо! А на ком еще наживаться, как не на своих?!

— Я своих не обманываю! — надулся Пахом Пахомыч.

— А чужих, значит, обманываешь? — подхватил Виктор. — Да ладно, я так, к слову. А фонтан-то тебе Васин нравится? — Виктор сменил тему.

— Нравится, — ответил Пахом Пахомыч опасливо, ожидая подвоха. Его усы настороженно встопорщились.

— Ну, пойдем, покажешь, что тебе там нравится. — Он обнял Пахом Пахомыча и вывел во двор.

Пахом Пахомыч упирался, но, побаиваясь открыто сопротивляться Виктору, шел. Все сгрудились у окна, ожидая розыгрыша. Храповицкий и Николаша вышли следом. Виктор подвел Пахом Пахомыча к краю фонтана.

— Показывай! — потребовал он.

Пахом Пахомыч нерешительно оглянулся на нас. В эту минуту Виктор его толкнул, и он прямо в одежде мешком плюхнулся в воду. Во все стороны полетели брызги.

Все засмеялись. Больше других радовалась Олеся. Она даже подпрыгивала и хлопала в ладоши. Ирину передернуло.

— Очень остроумно! — презрительно проговорила она.

— Ты что, дурной, что ли! — возмущенно крикнул Пахом Пахомыч, барахтаясь в воде. — С ума сошел! Я же утонуть мог! Насмерть!

— Да тут по колено! — ответил Виктор под общий хохот.

На наших праздниках такого рода шутки с Пахом Пахомычем проделывали регулярно. Я несколько раз пытался доказать Храповицкому, что подобный юмор, особенно в присутствии женщин, не характеризует нас с лучшей стороны. Храповицкий только отмахивался, уверяя, что Пахом Пахомычу самому все это очень по душе и что раз уж он у нас все равно ворует, то пусть хотя бы терпит.

Мокрый Пахом Пахомыч, ругаясь и отряхиваясь, неловко вылез из фонтана.

— Бовину рубашку испортил! — злился он, пытаясь привлечь на свою сторону Храповицкого. — Это же чистый шелк! Разрисованный!

— А мы тебя заново разрисуем! — весело крикнул ему Храповицкий. — Как папуаса! Рубашка-то все равно у тебя на животе не сходилась!

Несмотря на то что Пахом Пахомыч был далеко не бедным человеком, тратиться на одежду он считал излишним. И донашивал вещи, которые отдавал ему Храповицкий, при очередной смене своего гардероба.

— Куда я теперь мокрый денусь? — негодовал Пахом Пахомыч. — Как я домой поеду!

— А ты здесь живи! — предложил Виктор. — У Васи в фонтане. Вася всем будет говорить, что ты крокодил. Гостям тебя показывать. Кормить бесплатно.

И, прежде чем Пахом Пахомыч успел что-то возразить, он вновь пихнул его в воду. Пахом Пахомыч на сей раз упал в фонтан на четвереньки и, отплевываясь, зашелся в брани. Женщины смеялись до слез. Виктор, чувствуя себя героем, снисходительно улыбался. Николаша взирал на него с завистью, жалея, что не он это все придумал.

Ирина опять покривилась. Вася это заметил.

— Пойдемте, я покажу вам дом, — предложил Вася. Он был уже порядком навеселе, и ему не терпелось похвастаться.

— Я тоже с вами пойду, — сообщил вернувшийся Николаша.

— Да ты уже видел! — удивился Вася.

— Я уже забыл, — ответил Николаша. Он тоже был уже не трезв.

Площадь дома составляла, как нам с гордостью сообщил Вася, две тысячи квадратных метров с лишним. Широкие лестницы с затейливыми перилами были изготовлены из ценных пород дерева. В нишах между этажами стояли позолоченные статуи на тему излюбленных новорусских сюжетов: толстые пастушки, борзые собаки и даже мальчик со спущенными штанами, справляющий нужду.

Экскурсию Вася начал со второго этажа, со своего рабочего кабинета — огромного, в двух уровнях, разделявшихся ступеньками. На возвышении стоял массивный письменный стол с инкрустированной столешницей, роскошные кресла в стиле ампир и два дивана с горками подушек. Пониже размещался мраморный камин с фигурной решеткой и неподалеку — игральный стол с рулеткой, точь-в-точь как в казино. Книг в кабинете не было вовсе.

— Я тут сменил несколько дизайнеров, — пояснял Вася с деланной небрежностью. — Но мне так ничего и не понравилось. Конечно, я взял некоторые их идеи. Но концепция в целом моя.

— А зачем вам стол с рулеткой? — полюбопытствовала Ирина.

— А вдруг придут друзья, захотят в рулетку сыграть, — туманно пояснил Вася.

— Резонно, — ответил я, сжимая ей руку. Но она не унялась.

— А книг здесь не предполагается? — интересовалась она.

— Я заказал в Москве библиотеку, — важно ответил Вася. — Антикварную. Ну, чтобы все книжки старинные были. Как в родовом поместье. Толстой там, этот еще, Достоевский. Шекспир, кстати, в оригинале. Такая у меня концепция. Хорошо, конечно, выглядит. Но уж больно дорого просят.

Из кабинета Вася сразу повел нас в ванную комнату, совмещенную с туалетом. В середине комнаты к потолку крепился телевизор.

— Здорово, да?! — указывая на телевизор, радовался Вася. — Я его велел так разместить, чтобы со всех точек было видно. И из ванной, и из душа, и с унитаза. Через зеркало. Концепция моя, — добавил он, сияя.

— Я себе тоже так же устрою! — пообещал Николаша.

— А у тебя где поместье-то? — откликнулся Вася.

— У меня еще нет, — ответил Николаша, краснея. — Я папу просил-просил. Но теперь, как у вас работать начну, сам дом куплю.

— Купи у меня, — живо предложил Вася. — Тот, который у меня раньше был. Я его тысяч за четыреста отдам.

— Вася, не наглей! — не утерпел я, зная его готовность навязывать свое бывшее в употреблении имущество по несуразным ценам.

— Так я же в рассрочку, — смутился Вася, понимая, что хватил лишку.

После этого нам показывали спальни с зеркалами на потолках и бесчисленные комнаты, заставленные разностильной мебелью, назначение которых было не очень понятно. Половина помещений в доме вообще пустовала.

— Даже не знаю, что здесь придумать! — пожаловался Вася. — От этих дизайнеров проку не добьешься. Приходится, как всегда, думать самому.

По его утомленному виду было заметно, что думать самому ему тяжело и как-то обидно.

— А сколько человек здесь будет жить? — осведомилась Ирина, не привычная к Васиным странностям.

— А здесь никто не будет жить! — ответил Вася, как само собой разумеющееся. — Я сюда приезжать