боли.
Хлоя не спеша и очень бережно намылила Томаса от шеи до ног, и к тому времени, как она выпрямилась, он был так возбужден, что почти не мог дышать.
– Теперь лицом ко мне, – велела Хлоя и, встав на колени, снова взбила пену. Полные восторженного благоговения глаза смотрели на него снизу вверх, – Ты дрожишь, – хрипло пробормотала она. – Я сейчас… быстро…
Томас ничего не ответил. Он лишь прикрыл глаза, когда ее руки продолжили творить волшебство. Он все равно умрет от наслаждения гораздо раньше, чем Хлоя закончит.
Наконец она добралась до его бедер и, не колеблясь, сжала набухшую плоть, намыливая ее, лаская, проводя ладошкой вверх и вниз. Томас спотыкаясь отступил и, не помня себя, опустился на выложенную кафелем скамью.
Он хотел попросить ее не делать этого, уверить, что все будет кончено, еще не начавшись, но тут Хлоя отбросила мыло и, плеснув на его пах водой, накрыла губами пылающий член.
Никакие слова на свете не могли бы описать то, что происходило в этот момент с Томасом. У него было немало любовниц, много страстных ночей, тайных свиданий, но никогда еще он не был с женщиной, значившей для него так много. Эта мысль, словно кинжалом, пронзила его мозг. Томас уже поднял руки, чтобы оттолкнуть ее. Но тут произошло невероятное. И опять, когда он рядом с Хлоей! Томас полностью и абсолютно потерял над собой контроль. Он неожиданно для себя самого запустил пальцы в копну темных волос и притянул Хлою к себе. Ее очевидная неопытность, ее неосознанное стремление доставить ему наслаждение потрясли Томаса.
Хлоя подняла голову и одарила его взглядом, полным такой неподдельной любви, что Томас рванул ее к себе, забыв о помятых ребрах, ноющем животе, синяках и царапинах.
– Господи, Хлоя, что ты со мной делаешь?!
– Почему бы тебе не подумать об этом, – прошептала она, оседлав его колени, – пока я займусь чем- нибудь другим?
И она, вобрав его в себя, стала плавно и медленно подниматься и опускаться. Томас обессиленно прислонился к стене. Через несколько минут оба были доведены до хмельного, сокрушительного, исступленного взрыва. Тела их сотрясались в таких мучительно-сладостных разрядах, что на глазах Томаса выступили слезы…
Обессиленные, они с трудом добрались до кровати. Хлоя заснула на плече Томаса, а он лежал, глядя в темноту, и думал, что никогда в жизни не устанет держать ее в своих объятиях. Легкое дыхание Хлои шевелило волосы у него на лбу. Рука ее, соскользнувшая с груди, давила на живот, причиняя боль. Но Томас не отодвинулся бы даже за все сокровища мира.
Совсем неплохая идея… Остается молиться и надеяться, что Хлоя никогда не узнает о его первоначальных намерениях…
Хлоя пошевелилась, нахмурилась и что-то пробормотала во сне.
– Что с тобой, Худышка? – шепотом спросил он. Но она крепко спала, и Томас уже начал дремать, воображая себе маленькую девочку.
– Тише, тише, – прошептал Томас, прижимая ее к себе, не обращая внимания на боль в боку. – Все хорошо.
– Я должна быть уверена, что ты… – всхлипнула она, прильнув к нему, – что ты не уничтожишь Хизер Глен. – Томас оцепенел. – Не позволю, Томас… не позволю.
– Ты?.. Хлоя…
Молчание… Она обмякла, дыхание стало мерным и ровным. Теперь ему казалось, что Хлоя в его объятиях стала невыносимо тяжелой.
Оказывается, у его пленительной возлюбленной есть свои тайны! Томас почувствовал, как кровь застучала у него в висках. Значит, она все знает и полна решимости не дать ему выполнить задуманное?
Жаль только, что он понятия не имеет, чего хочет добиться Хлоя! И вдвойне жаль, что она решила выжить Томаса из города погромами, поджогами, анонимками с угрозами. Ну нет, его не запугаешь! Не выйдет! Даже женщина, которую он любит больше жизни, тут бессильна.
Глава 19
Хлоя нашла Томаса в кабинете. Он стоял у окна, глядя в темную ночь. Она немедленно подбежала к нему и при виде его окаменевшего лица осеклась.
– Сильно болит? – спросила она наконец, терзаясь его бедами. При воспоминании о том, чем они занимались в ванной, она залилась краской.
Томас молчал, и Хлоя не на шутку встревожилась. Она старалась быть осторожной, но ведь стоит Томасу прикоснуться к ней, как она теряет голову. Неужели, сама того не подозревая, она сделала ему больно?
Томас повернул голову и задумчиво посмотрел на Хлою. Взгляд его скользнул вниз, к подолу темно- синего халата, из-под которого выглядывали босые ноги.
– Не слышал, как ты вошла, – буркнул он.
– Я проснулась и увидела, что лежу одна…
Почему он молчит? Почему смотрит на нее так, будто не доверяет, совсем как в начале… до того, как они стали близки?
– Не мог заснуть, – бесстрастно пояснил он, и от ледяного голоса по телу Хлои пробежал озноб.
– Здесь дует, – глухо заметила она. На нем были только спортивные брюки, настолько туго облегающие ноги, что Хлоя поспешно отвела глаза.
Томас продолжал смотреть на нее с таким видом, слоимо знал, как действует на нее его тело… и презирал за это. Еще одна из бесконечной череды женщин…
– Ты… с тобой все в порядке?
– А это имеет значение?
И он еще спрашивает!
– Конечно. Томас, что случилось?
Томас нетерпеливо вздохнул.
– Почему ты вернулась сегодня, Хлоя?
– Ну… я…
Потому что хотела его. Но разве можно признаться в этом, когда он смотрит на нее, как на врага?
– Потому что ты просил.
– Вернее, потребовал, – поправил Томас. – Но ты могла отказаться. И тебя никто не принуждал.
– Нет.
Она осмелилась сделать шаг вперед и всеми фибрами души ощутила исходивший от него холод. А ведь еще совсем недавно он пылал страстью.
– Томас, пожалуйста, объясни, что произошло.
Он отвернулся и, снова уставясь в темноту, даже не потрудился ответить. Страх стиснул Хлою ледяными щупальцами. Что, если Конрад сказал правду и Томас действительно намерен разорить город? Это означает, что он попросту забавляется с ней, выжидая, пока настанет время уничтожить городок и всех, кого она знает и любит с детства. Судя по всему, он решил действовать. Значит, сделав свое черное дело, он исчезнет?
– Ты так и не ответила на вопрос, – спокойно повторил Томас. – Почему ты оказалась здесь сегодня?
Теперь ее единственное спасение – честность.
