глаза, восстанавливая в памяти каждое движение фигуры в сером плаще. Ее жесты были резки и отрывисты, но вполне могли быть свойственны женщине, попавшей в стрессовую ситуацию.

Что происходило дальше?

Для начала: двое, оказавшихся рядом с упавшим телом, узнали друг друга, несмотря на то, что один был в маске. Посторонние друг другу люди не действуют вместе так быстро и слаженно. Но каждый из них реагировал на случившееся по-своему. Второй, например, принялся действовать спокойно и решительно: осмотрел ранение, понял, что оно огнестрельное, и с этого момента начал оглядываться. Сначала он прошелся взглядом по толпе, а потом поднял глаза на крышу ратуши. Именно по этой его реакции Дар догадался, где находится убийца. А первый?

Дар успел подметить, что первый хотел было снять маску, но в какой-то момент передумал и тоже принялся опасливо оглядываться. Этот прерванный жест сказал Дару о многом. Во-первых, больше никто из зевак маски не снял – над ними тяготело местное суеверие. А объект готов был расстаться с маской совершенно спокойно, потому что она мешала ему так же, как и Зорию: ограничивала боковое зрение. Во- вторых, маску объект все-таки не снял. Значит, у него была какая-то необходимость скрывать свое лицо.

Вот еще: смеллер в руках у объекта. Ищейка, которая используется для розыска людей. Случайно такие приборы в отсталых мирах на дороге не валяются. Скорее всего, он принадлежал уже покойному дилетанту: при помощи ищейки он тоже искал Лаэрту Эвери. И даже успел найти. Земляне, стало быть, уже стреляют друг в друга. Правильно сказал Магистр: «Хорошо, что они периодически грызутся между собой».

Но тогда почему парочка разговаривала на местном наречии? Хотя Зорий и не мог их слышать, он пытался прочесть их беседу по губам. И не смог. Это означало то, что язык, на котором они говорили между собой, был не федеральным эсперанто, и читать его по губам Дар не умел. Значит, кто-то из них был аборигеном. Ведь земляне в кризисной ситуации, наверняка, перешли бы на родную речь. И если под маской скрывается именно Лаэрта Эвери, значит, их них двоих абориген – это тот, кто был без маски: высокий, худой, с пижонскими усиками.

Нет, не логично. Потому что из своего чемоданчика этот пижон вытащил вполне современные медицинские инструменты. А здешняя примитивная культура, где тепло получали путем горения углерода, никак не могла произвести электронный хирургический скальпель и шприц-ампулу с анестетиком. Продажа в отсталые миры таких вещей врачу без лицензии строго запрещена. Значит, рядом с убитым на площади случайно оказался врач с федеральным дипломом. Наверняка, представитель какой-нибудь миссии помощи отсталым мирам.

Стоп! Мысли Зория устремились назад, к отчету, который он просматривал на борту «Стрелы». Почему он решил, что новый владелец корабля Лаэрты Звери – подданный Ксавры? Только потому, что сделка состоялась именно там? Он выбрал типовой сценарий: корабль для отвода глаз продан совершенно постороннему третьему лицу, управление кораблем осуществляется по доверенности. А если корабль продан вовсе не постороннему? Зорий выругал себя за то, что сразу не запросил данные о новом покупателе судна.

Нужно было срочно связаться с бортом. Дар оглядел свое окружение: шумная компания за столиком справа, несколько осоловевших личностей – слева, пара уже не державшихся на ногах пьяниц – в глубине подворотни. С учетом двух уже почивших в подвальчике ратуши землян, он почти ничем не рискует: едва ли третий оставшийся в живых на поверхности планеты агент сейчас ведет слежку за Зорием. А если так, нападения ждать неоткуда.

Зорий извлек из кармана очки-экран, надел их и прикрыл сверху маской. Для постороннего наблюдателя за столиком теперь сидел и разговаривал сам с собой подвыпивший сэрандос.

Данные о последнем владельце судна «Водолей» он получил уже через пять минут.

Лорис Лэвелль. Варвар, иномирец, то есть не гражданин Федерации. Тем не менее, студент-заочник Европейской Медицинской Академии Земли. Промежуточный диплом врача-терапевта. Место жительства в студенческом досье Академии обозначено – ЕС-1423. Стажировка на родине. Грант на организацию госпиталя в слаборазвитом мире. С третьего курса – Член Всемирной организации врачей. Аккредитован на ЕС-1423 как представитель миссии. Пока – единственный представитель. Фото? Он самый: усики, крючковатый нос и серьезные, внимательные глаза, совершенно не типичные для столь пижонской внешности. Будем знакомы, Лорис Лэвелль, иномирец, варвар. Значит, ты тесно связан с Лаэртой Эвери, и знакомства с тобой теперь не избежать.

Зорий поблагодарил борт за оперативность и вернулся к своим размышлениям. Ничего хорошего в том, что Лаэрте Эвери помогал кто-то из местных, не было. Особенно если она решит спрятаться на планете, не покидая ее. Ведь аборигены здесь наверняка лучше умеют прятать, чем Зорий – искать. Мало ли деревень? Городов? Не прочесывать же каждый!

Сколько времени потребуется Лаэрте Эвери, чтобы заглянуть домой и собраться в дорогу? Час, может быть, два. Хорошо, если она все-таки снимет маску, а если нет, то камеры, оставленные на воротах, не помогут Зорию выследить беглянку. Как ее теперь искать?

Но в деле появилась новая ниточка, и грех за нее не дернуть. Ниточка эта – Лорис Лэвелль. Профессиональный врач, который работает тут постоянно, так что даже в праздник он не расстался с хирургическими инструментами. Если у него здесь практика, то он должен лечить больных куда лучше местных знахарей. Возможно, он не последняя личность в городе, и уж во всяком случае должен быть известен среди врачевателей.

Как на него выйти? Причем, быстро. Можно, конечно, инсценировать тяжелый приступ болезни, закатить глаза, стонать и призывать лучшего доктора. Есть шанс, что за доктором пошлют. Но вот явится ли он? Едва ли.

Тогда нужно искать дом, где живет врач. Его клинику. Больницу.

«Сын аптекаря!» – осенило Дара. Или сам аптекарь. Вот кто наверняка может назвать ему и докторов, и больницы города. Хозяин лавки говорил, что сосед-аптекарь уже стар, а старый человек наверняка не отправился гулять сегодняшней ночью, чтобы не рисковать быть затоптанным в толпе.

Зорий решительно поднялся из-за шаткого столика. Плохой или хороший, но у него теперь был хоть какой-то план.