краснея от досады. — Что ж, спасибо вам.

Они вернулись в кухню, где мужчины присоединились к своим товарищам. Криспин обшарил глазами толпу, не обнаружил искомого и отправился обратно к лестнице, едва не врезавшись головой в низкую притолоку. Итак, потеряв почти все деньги, Лайонел наверняка решил, что самое время избавиться от богатого брата. И пусть придется делиться с Кларенсом, ведь наследство наверняка было громадным. Чем дольше Криспин над этим думал, тем медленнее становились его шаги. Что, если Лайонел уже с давних пор выслеживал Николаса, но поскольку тот не высовывал носа из дому, он и догадаться не мог, что речь на самом деле шла о самозванце? Лайонел, как выяснилось, знал про тайный ход, стало быть, мог проникнуть в мезонин незамеченным. Идеальное убийство. Даже несмотря на жену погибшего, братьям отойдет приличный куш… не говоря уже о том, что они вполне могли оспорить завещание и заграбастать вообще все, не оставив вдове Уолкота ровным счетом ничего…

Криспин добрался до подножия лестницы хозяйской половины. Посмотрел вверх, прислушиваясь к неумолчному реву Уинкома.

…К тому же Лайонел обнаружил, что Николас-то на самом деле — самозванец, и это играло ему на руку. Теперь вопрос о наследовании снимался сам собой. Филиппа теряла любые права на имущество.

Криспин начал медленно взбираться по лестнице. Итак, Лайонел понял, что все препоны на пути к богатству сняты. В таком случае зачем убивать Адама Бектона? Бессмыслица, тем более что мандилион не играл никакой роли в смерти самозваного Николаса. С другой стороны, реликвия могла быть каким-то образом связана с убийством Адама, иначе откуда бы взялся на полу ларец?

Он надеялся, что ответ сам щелкнет у него в голове. Недостающая деталь. Хотя разгадка где-то близко. Как только он обнаружит отсутствующее звено, все сложится вместе…

Криспин украдкой заглянул в мезонин. Тело Адама успели убрать, и шериф наседал на Мэттью со всей присущей ему злобой — пока не вскинул голову и заметил Криспина. Словно отбросив обглоданную кость, Уинком позабыл про слугу и двинулся на Криспина.

— Вы! — ткнул он затянутым в перчаточную кожу пальцем в сторону Криспина.

Тот напрягся, готовясь к худшему.

— Есть разговор!

— Всегда к вашим услу…

Не успел Криспин закончить фразу, как Уинком схватил его за локоть и потащил к лестнице.

Не отпуская добычу, шериф вихрем пронесся по дворику к лошадям. Уильям, личный ординарец Уинкома, небрежно придерживал поводья и улыбался при виде того, как Криспина тащат по щебеночной насыпи.

— Поговорим по пути в Ньюгейт, — заявил Уинком.

Он сердито сунул ногу в стремя и вскочил в седло. Криспин нахмурился:

— Мне что, бежать рядом как собачке?

Шериф угрюмо бросил через плечо:

— Уильям! Отдай ему свою лошадь.

Улыбка сползла с лица стражника.

— Моего скакуна?! Милорд шериф…

— Выполнять!

Глаза Уильяма метали не просто искры, а настоящие молнии, когда он кинул поводья Криспину.

Секундное удовольствие сменилось тревогой, когда Криспин взглянул на свирепую физиономию шерифа. Он молча повиновался. И все же здорово вновь ощутить под собой лошадь. Даже позабыть успел, когда в последний раз доводилось сидеть в седле. А ведь разве это не его подлинное место? Смотреть свысока на всех остальных…

Он едва прислушивался к шерифу, погрузившись в пучину воспоминаний, и лишь уголком глаза следил за надменной фигурой Уинкома. Ехали они рядом, едва не соприкасаясь коленями.

Не поворачивая головы, шериф спросил:

— Уже нашли убийцу?

Криспин устроился в седле поудобнее.

— Если вы про убийство Адама Бектона, то еще нет. А что касается Николаса Уолкота, то да, я знаю, кто злодей.

— О! И кто же?

— Думаю, это Лайонел Уолкот. В тот день он был в Лондоне.

— И каков мотив?

— У него вконец расстроились дела, да и любви к брату он не испытывал. Знал о тайном ходе…

— Так же, как и вы. Причем меня поставить об этом в известность и не подумали.

Криспин пожал плечами:

— Я был занят.

— Ну, допустим, он знал о тайном ходе…

— Да, и спрятался там, дожидаясь жертву. А после того как ударил самозванца ножом, Лайонел наконец понял, что это вовсе не его брат.

— Вот почему такая небольшая рана возле ключицы…

Криспин кивнул.

— А при чем тут Бектон?

— Так ведь не он убил кастеляна. Помните, удавка? Редкий случай, когда ее применяют к торговцу, окажись он даже и хитрым обманщиком. Нет, гаррота указывает на планы совсем иного рода.

— Согласен. — Шериф погрузился в молчание, понукая лошадь. Криспину пришлось ударить шпорами своего коня, чтобы не отстать. — Ну да ладно, пока что не буду его арестовывать.

Криспин уставился на Уинкома:

— Почему нет, милорд шериф?

— А с какой стати я должен верить вам на слово? Тем более что вы прямо сохнете по той девице. Нет уж, не то, если выйдет осечка, его гильдия потащит меня на плаху и четвертует.

Криспин обмяк в седле, намотал поводья на стиснутый кулак. «Глупец! Неужели еще не научился мне доверять?»

Они проехали под перекладиной сторожевых ворот Ньюгейта, и копыта лошадей зацокали по брусчатке. Из будки выскочили два человека, подхватили их под уздцы и уставились на Криспина. Тот сделал вид, что ничего не замечает и просто направился вслед за шерифом в здание, куда вела каменная лестница.

Очутившись у себя, Уинком стянул перчатки и швырнул их на стол. Расстегнул пряжку, скинул с плеч накидку, упал в кресло и тяжело вздохнул. Пристально уставившись на Криспина, заявил:

— Спасибо за помощь.

— Готов служить и впредь, мой господин.

Уинком откинулся на спинку кресла и сплел пальцы на животе.

Криспин следил за ним, как кошка возле мышиной норки. Ждать грызуна пришлось недолго.

— А теперь расскажите мне, что было в том ящике.

Криспин переступил с одной ноги на другую. Шериф не предложил ему присесть и, похоже, не собирался.

— В каком ящике?

— Который валялся на полу.

— А я не знаю. Разве что-то пропало?

— Криспин, Криспин… — Уинком покачал головой и поднялся. Обошел кругом стола, присел на краешек. — Вы совсем не умеете врать.

— Мой господин…

Шериф отвесил ему пощечину. К этому Криспин был не готов и вскинул кулак, на миг забыв, где находится. Шериф фыркнул:

— А вот перышки топорщить не советую.

Криспин нацепил бесстрастную маску, хотя, когда он опускал руку, пальцы его подрагивали.

— Спрашиваю еще раз — и советую хорошенько подумать, прежде чем отвечать. Итак, что было в том ящике?

Криспин стиснул зубы.

— Не знаю.

Уинком покивал головой и зычным голосом позвал писца:

— Двух стражников ко мне.

Криспин одолел позыв потереть пылавшую щеку.

— Думаю, вам известно, что в том ящике находился некий кусок ткани, — заявил шериф. — И еще я думаю, что вы знаете, куда он подевался.

В комнату плечом к плечу вошли два стражника. Высокие, крепко сбитые, с тяжелыми кулаками, чьи костяшки были испещрены шрамами и ссадинами.

Криспин прикинул, сколько сведений он может утаить.

— Это не обычная ткань, — меж тем продолжал шериф. — Впрочем, и это вам известно, не так ли? Отлично знаете, что поблизости от нее никто не может лгать.

— Я не понимаю, о чем вы толкуете.

Уинком отошел к полкам и налил себе кубок вина. Осушил его, постоял секунду-другую — и молча кивнул стражникам.

На сей раз Криспин был наготове. Пусть даже с шерифом драться бессмысленно, он скорее продаст собственную душу, чем безропотно позволит подручным Уинкома сделать из него отбивную.

Первый удар он заблокировал предплечьем и врезал кулаком под ложечку. Нападавший отшатнулся, крепко приложившись о стену. Второй стражник времени не терял. Его рука взметнулась и попала Криспину в висок. В глазах взорвались звезды, и он на мгновение потерял равновесие.

К этому моменту первый стражник пришел в себя, бросился на Криспина и после возни, от которой у него надолго останутся синяки на голенях, сумел-таки заломить ему руки за спину. Второй мужчина коротким тычком ударил Криспина в челюсть, отчего звёзды в глазах вспыхнули вновь. Криспин рухнул на пол подобно мешку, набитому репой.

Он не увидел жеста Уинкома — в отличие от стражников, которые отступили на пару шагов. Криспин обнял голову и на коленях отполз к стене.

— Криспин, эта ткань мне нужна. Вернее сказать, она нужна самому королю.

Криспин поднял лицо и прищурился.

— Королю? — хрипло выдавил он. — Так вот, значит, кто за этим стоит.

— Ага. И теперь либо вы подчинитесь, либо я посажу вас под замок.

Криспин расхохотался, брызгая кровавой слюной и сипло хватая воздух.

— Ткань нужна королю? Он мог бы сам попросить.

— Какая разница, в конце концов, кто ею обладает? Вы же сами говорили, что не верите в силу подобных реликвий. Ну и почему бы тогда не отдать эту ткань его величеству?

— Я не собираюсь доставлять ему такое удовольствие. Если имеется хотя бы малейший шанс, что мандилион в самом деле обладает силой вырывать правду из тех, кто окажется рядом, Криспин не мог допустить, чтобы в руки Ричарда попала такая власть.

— Один раз вас уже судили за lese-majeste,[27] — напомнил Уинком. — Не вынуждайте короля вновь обращать свой взор в вашу сторону. Почем знать, может, он давно считает вас мертвым.

— О нет, ему прекрасно известно, что