Она уставилась на него в изумлении. Потом молча кивнула и, взяв весло, стала грести изо всех сил, ведь каждый взмах отдалял ее от ужасного лагеря.

Они оставались на воде большую часть дня, и Элиза гребла наравне с Люком. Она молчала и не оборачивалась к нему. Он знал, что она мучительно переживает случившееся, и понимал, что не сможет помочь ей, пока они не прибудут на место.

К концу дня Люк начал искать подходящее место, где можно было бы высадиться. Наконец, заметив низкий берег, поросший густой травой, он причалил и помог Элизе выбраться из лодки. Затем отвел лодку в сторону и, продырявив днище, затопил суденышко. После чего расправил примятую траву, чтобы скрыть место их высадки.

– Пойдем, – сказал он Элизе в ответ на ее вопросительный взгляд. – Это недалеко.

Элиза молча кивнула и последовала за Люком. Она ужасно устала, однако старалась не отставать от своего спутника. К счастью, идти пришлось недолго, и вскоре перед ними возник небольшой особняк, напоминавший древние руины, – колонны особнячка были увиты диким виноградом, а балюстрады заросли миртом. Это был Кёр-Дезир – тайное убежище Люка. Он не был здесь несколько лет, и его охватило чувство горечи, когда он увидел, какое запустение воцарилось за время его отсутствия. Увы, время не стояло на месте…

Люк повернулся к девушке и, кивнув на дом, проговорил:

– Мы пришли, видишь?

Элиза не ответила, и Люк понял, что она едва стоит на ногах. Подхватив ее на руки, он пересек лужайку и вошел в дом. Затем прошел в одну из комнат рядом с гостиной. Когда он сдернул с шезлонга покрывало, в воздух взвилось облако пыли, на мгновение ослепившее его. А роскошная парча была почти вся съедена какими-то насекомыми, и под ней виднелась голая древесина. Люк стиснул зубы, снова вспомнив о Монтгомери. Ведь именно из-за него он угодил в тюрьму, а его дом тем временем приходил в запустение.

Тяжко вздохнув, Люк опустил Элизу на пол и вынес покрывало наружу, чтобы как следует встряхнуть его – не мог же он уложить любимую женщину на пыльное покрывало.

О, как безумно он любил ее! Только теперь он это осознал.

Но как он собирается уберечь ее?

Впрочем, об этом он потом подумает. Сейчас следовало заняться обустройством.

Заглянув в колодец, Люк обнаружил, что он в хорошем состоянии, и принес в дом несколько ведер свежей холодной воды. С продуктами дела обстояли гораздо хуже: каким-то чудом сохранился лишь бочонок с соленым мясом. Люк попробовал кусочек и вернулся в комнату, где лежала Элиза. Налив в тазик чистой воды и смочив тряпку, он начал обтирать ее лицо, осторожно смывая грязь. Взглянув на руки Элизы, он невольно застонал. Ее запястья были ободраны веревками, а на одном всё еще болтался сломанный наручник. Люк открыл его ключом, висевшим у него на шее, и отбросил в сторону. Затем начал осторожно обмывать руки Элизы.

И тут он вдруг заметил, что кольцо ее отца исчезло. Негодяи стащили с ее пальца кольцо, которое она так берегла.

Люк решил, что непременно покарает этих мерзавцев.

Он был настолько захвачен мыслями о наказании злодеев, что не заметил, как Элиза очнулась. Услышав ее тихий вздох, Люк поднял голову и увидел, что она внимательно смотрит на него. Но, судя по ее глазам, она его опять не узнавала.

Люк попытался улыбнуться и проговорил:

– Элиза, это я, Жан Люк. Теперь ты в безопасности. Не бойся меня, я тебя не обижу.

Она молчала, и он вновь заговорил:

– Элиза, может, ты проголодалась? Ты, наверное, очень голодна? Или, может быть, хочешь пить?

Она закрыла глаза и молча повернулась лицом к спинке шезлонга. Люк хотел прикоснуться к ней; но не осмелился.

– Что ж, тогда отдыхай, – проговорил он вполголоса. – Позови меня, если тебе что-нибудь потребуется.

Он постоял немного в ожидании ответа, но ответа не последовало. Люк со вздохом снял с себя куртку и накрыл Элизу. Она тут же схватила куртку и плотно завернулась в нее.

Люк в задумчивости проследовал на веранду. Он давно ни о ком не заботился и сейчас чувствовал себя крайне неловко. Но все же… Как ни странно, но ему казалось, что Кёр-Дезир ждал появления Элизы, словно он построил этот дом именно для нее. Вернее, для них обоих.

Она проснулась с криком, застрявшим в горле, – из горла вырвался лишь жалобный стон.

Но где же она находится?

На нее нахлынули жуткие воспоминания, и она содрогнулась от отвращения и ужаса. Ей хотелось закричать, но она боялась – ведь ее могли услышать…

Было темно, но Элиза чувствовала, что лежит не на земле. Где же тогда? Пахло плесенью и пылью, однако к этим запахам примешивался и приятный запах. Приятный и хорошо знакомый.

Элиза провела ладонью по куртке, под которой лежала, и нащупала пуговицы на отвороте лацкана. Это была морская тужурка.

– Люк?.. – прошептала она. – Неужели Люк?

И ей тут же вспомнились его слова: «Я пришел, чтобы увезти тебя отсюда».