Батч пожал плечами, поправляя воротничок рубашки.

— Ну да.

— Но вам просто необходим платок в нагрудном кармашке. Вы позволите?

— Эээ, конечно.

Маленький старичок суетливо направился к комоду, выдвинул ящик и начал в нем рыться. — Это будет идеально.

Его узловатые руки превратили белый квадратик в какой-то шедевр оригами и вложили его в кармашек на груди Батча.

— Теперь вы готовы к встрече со своей гостьей. Она уже здесь. Вы примете ее?

Примет? — Черт, да.

Когда они вышли в коридор, дворецкий мягко рассмеялся.

— Я похож на идиота, да? — спросил Батч.

Лицо Фритца стало серьезным.

— Нет, нисколько, сэр. Я просто подумал, как Дариусу понравилось бы все это. Он любил, когда дом был полон.

— Кто такой Дар…

— Батч?

Голос Мариссы заставил их обоих остановиться. Она стояла на верхней площадке лестницы, и то, как она выглядела, заставило Батча задержать дыхание. Ее волосы были подняты, а платье нежно-розового цвета облегало фигуру. Ее робкая радость при виде него заставила Батча расправить плечи.

— Привет, детка, — Батч шагнул вперед. Он знал, что дворецкий сияет от восторга.

Марисса теребила платье, словно была слегка взволнована.

— Мне, наверное, стоило подождать внизу. Но все так заняты. Мне казалось, что я путаюсь под ногами.

— Ты бы хотела побыть здесь немного?

Она кивнула. — Если ты не против. Здесь потише.

Дворецкий вмешался в разговор. — На втором этаже есть балкон. Дойдите до конца коридора, он как раз там.

Батч предложил ей руку. — Тебе это подойдет?

Ее рука скользнула ему под локоть. Марисса отвела глаза, и на ее щеках вспыхнул очаровательный румянец. — Да. Да, конечно.

Это означало, что она хотела остаться с ним наедине.

Батч решил, что это хороший знак.

Когда Бет вошла в столовую с блюдом красиво нарезанных сырых овощей и аппетитных соусов, она подумала, что Фритц и Велси могли бы вместе управлять небольшой страной. Вокруг них носились братья, которые устанавливали обеденный стол, расставляли новые свечи, помогали с едой. И один Бог знал, что творилось в комнате Рофа. Церемония должна была проходить там, и Рейдж находился в его спальне вот уже целый час.

Бет поставила блюдо на буфет и вернулась на кухню. Где застала Фритца, который изо всех сил пытался дотянуться до большой хрустальной чаши, стоявшей высоко в шкафу.

— Эй, давай-ка я помогу.

— О, благодарю вас, хозяйка.

Она поставила чашу на столешницу, а потом наблюдала за тем, как Фритц наполняет ее солью.

Нифига себе, у кого-то будут серьезные проблемы с давлением, подумала она.

— Бет? — позвала Велси. — Ты не могла бы сходить в кладовку и захватить три банки персикового джема для соуса к окороку?

Бет вошла в небольшую квадратную комнатку и щелкнула выключателем. Все пространство от пола до потолка было уставлено огромным количеством разнообразных жестяных и стеклянных банок. Она искала полку с персиками, когда услышала звук открываемой двери.

— Фритц, ты не знаешь…

Бет повернулась. И врезалась прямо в мускулистое тело Зейдиста.

Он зашипел, и они оба отскочили друг от друга, так что дверь захлопнулась, оставив их наедине.

Зейдист закрыл глаза, будто от боли, его губы дернулись, обнажая клыки и зубы.

— Прости, — прошептала она, пытаясь отодвинуться подальше. Комната была небольшой, и бежать было некуда. Он стоял прямо перед дверью. — Я не видела тебя. Мне правда жаль.

На нем была очередная облегающая рубашка с длинными рукавами, так что его сжатые кулаки, напряжение рук и плеч были очевидны. Он и так выглядел большим, но мощь, заключенная в теле Зейдиста, заставляла его казаться огромным.

Его веки приподнялись. Когда черные глаза Зейдиста остановились на ее лице, Бет отшатнулась.

Холод. Всепоглощающий холод.

— Господи, я и так знаю, что безобразен, — сказал он резко. — Так что не надо еще и от страха шарахаться. Я не совсем одичал.

После чего взял что-то и ушел.

Бет привалилась к полкам с жестяными и стеклянными банками, уставившись на пустое место, появившееся на левом стеллаже. Чатни[142]. Он взял чатни.

— Бет, ты нашла… — Велси резко остановилась в дверях. — Что случилось?

— Ничего. Это… ничего.

Велси смерила ее взглядом, поправляя фартук, надетый поверх синего платья.

— Ты врешь мне, но это день твоего Соединения, поэтому я не буду донимать тебя расспросами, — она нашла джем и взяла несколько банок. — Эй, почему бы тебе не пойти в комнату твоего отца и не полежать? Рейдж закончил, так что ты сможешь там спокойно передохнуть. Тебе следует побаловать себя немножко перед Церемонией.

— Ты знаешь, мне кажется, это хорошая идея.

Батч откинулся в плетеном кресле-качалке и, скрестив ноги, стал отталкиваться одной из них от пола. Кресло скрипнуло.

Вдалеке вспыхнула зарница. Ночь пахла садом, раскинувшимся внизу.

И морем.

На другом конце небольшой веранды Марисса запрокинула голову и посмотрела на небо. Легкий летний бриз коснулся локонов у ее лица.

Он решил, что мог бы смотреть на нее всю жизнь, и все равно не насмотрелся бы.

— Батч?

— Прости. О чем ты?

— Я сказала, ты выглядишь по-настоящему красивым в этом костюме.

— В этом старье? Просто накинул первый попавшийся.

Она засмеялась, как он и рассчитывал, но от этого звука у него зазвенело в ушах, и он посерьезнел.

— Это ты — красивая.

Она коснулась шеи. Казалось, что Марисса не знала, как реагировать на комплимент, словно не часто их получала.

В это было очень трудно поверить.

— Я сделала эту прическу для тебя, — сказала она. — Я подумала, может, тебе понравится.

— Мне всегда нравится смотреть на твои волосы, независимо от прически.

Она улыбнулась.

— И это платье я выбрала для тебя.