— Как вы с ним ладите?

— С Рофом?

— Ага.

Почувствовав, что ее щеки заливает румянец, она направилась на кухню. Бет не хотела, чтобы он заметил ее реакцию. Она схватила пакетик печенья, лежащего на холодильнике, и выложила немного на тарелку.

— Он… он… как бы это выразить? — она пыталась придумать достойный ответ.

— Да, я догадываюсь.

Она вернулась в комнату и протянула ему тарелку. — Угощайся.

— Овсяное печенье с изюмом, — сказал он, беря три шутки. — Мое любимое.

— Знаешь, я думала, вампиры только кровь пьют.

— Не-а. В ней лишь необходимые питательные вещества, но нормальная пища нам тоже нужна.

— А как насчет чеснока?

— Чем больше, тем лучше, — откинувшись в кресле, он улыбнулся, продолжая жевать. — Люблю, когда он обжарен в небольшом количестве оливкового масла.

«Черт побери. Да с парнем довольно легко общаться», подумала Бет.

Нет. Не совсем так. Внимательным взглядом он непрерывно сканировал окна и стеклянную дверь, словно проверяя периметр. И она знала без тени сомнения, что если ему что-нибудь не понравится, он в мгновение ока окажется на ногах. И уж точно не затем, чтобы проверить замки. Он будет атаковать.

Он закинул в рот еще одно печенье.

По крайней мере, он был относительно расслаблен в этой обстановке.

— Ты не такой, как Роф, — сболтнула она, не подумав.

— Таких, как Роф, больше нет.

— Да, — раскусив свое печенье, она уселась на диван.

— Он — это настоящая стихия, — ответил Тор, запрокидывая голову, чтобы сделать еще один глоток. — И он смертоносен, так что не ошибись на его счет. Но, тем не менее, никто не сможет позаботиться о тебе лучше, чем он, если предположить, что он все же решится. А он определенно решил о тебе позаботиться.

— Откуда ты знаешь? — прошептала она, гадая, что Роф мог сказать ему.

Тор прочистил горло и немного смущенно произнес. — Он тебя заклеймил.

Нахмурившись, она оглядела себя.

— Я чувствую аромат, — ответил Тор. — Он, словно предупреждение, исходит от тебя.

— Предупреждение?

— Как если бы ты была его шеллан.

— Его кем?

— Его парой. Этот аромат, исходящий от тебя, посылает ясное предупреждение другим вампирам мужского пола.

Стало быть, она все же не ошиблась на счет секса, который у них был, и того, что он значил.

«И этот факт не должен доставлять мне такого удовольствия, какое я сейчас чувствую», сказала она себе.

— И ты не против, так ведь? — произнес он. — Быть его.

Бет не хотела отвечать на этот вопрос. Какая-то ее часть действительно хотела принадлежать Рофу. Но другая чувствовала бы себя куда безопаснее, если бы все оставалось по-прежнему, и она была предоставлена сама себе.

— А у тебя есть? — спросила она. — Пара?

Лицо вампира вдруг засияло, в его глазах читалась любовь.

— Ее зовут Велси. Мы были обещаны друг другу еще до наших Переходов. Это просто слепая удача, что мы влюбились. На самом деле, если бы я встретил ее на улице, то без сомнения выбрал бы именно ее. Так не судьба ли это?

— Иногда нам везет, — тихо ответила она.

— Да. Некоторые мужчины берут себе больше одной шеллан. Но я даже представить себя не могу с какой-то другой женщиной. Именно поэтому, видимо, Роф и выбрал меня.

Бет взглянула на него, приподняв одну бровь. — Не поняла.

— У других братьев есть женщины, от которых они питаются, но эмоционально они не связаны. Их ничто не удерживало бы от… — он замолчал и закинул в рот еще одно печенье. — Видишь ли, принимая во внимание то, что ты…

— Что я что? — она чувствовала себя так, словно совсем ничего о себе не знала. И сейчас была готова выслушивать даже намеки от какого-то незнакомца.

— Очень красива. Поэтому Роф вряд ли захотел бы доверить кому-то другому заботу о тебе. Ведь если бы они соблазнились и стали предпринимать какие-либо действия по отношению к тебе, это кончилось бы плохо, — Тор пожал плечами. — К тому же, некоторые братья просто чрезвычайно опасны. Ты бы не захотела оставить наедине с ними ни одну женщину. По крайней мере, не ту, что тебе небезразлична.

Она была уже не так уверена, что вообще хочет встретиться с этими братьями.

«Погодите-ка», одернула она себя.

— А у Рофа уже есть шеллан? — спросила она.

Тор допил пиво. — Я думаю, об этом тебе стоит поговорить с ним.

Это определенно не означало «нет».

В ее груди прочно обосновалось болезненное чувство разочарования.

Бет ушла обратно на кухню.

Черт. У нее появились чувства к Рофу. Они всего дважды занимались сексом, а у нее в голове уже полный кавардак.

«На этот раз ей будет больно», призналась себе она, открывая еще одну бутылку пива. Когда они расстанутся, это причинит ей невероятную боль.

Это помимо того, что скоро она сама станет вампиром.

О Боже.

— Еще закуски? — выкрикнула она из кухни.

— С удовольствием.

— Пиво?

— Неа. Мне хватит.

Бет принесла с кухни пакет печенья, и они в тишине прикончили его, доев даже разломавшиеся кусочки со дна пакета.

— У тебя есть еще что-нибудь перекусить? — спросил он.

Она встала, чувствуя, что сама не прочь еще заморить червячка. — Пойду, посмотрю, что еще я смогу откопать.

— А кабельное у тебя есть? — спросил он, кивнув в сторону телевизора.

Она передала ему пульт.

— А как же. И насколько я помню, сегодня вечером по TBS[90] идет телевизионный марафон про Годзиллу.

— Отлично, — ответил вампир, вытянув ноги вперед. — Я всегда болею за монстра.

Бет улыбнулась ему в ответ.

— Я тоже.

Батч проснулся от того, что кто-то буквально забивал гвозди ему в голову.

С трудом, но ему удалось продрать один глаз.