за ними шпионил.

Сжимая пистолет двумя руками, и не замечая боли, точившей его измученную плоть, он плечом открыл заднюю дверь и проскользнул наружу, готовый к любым неожиданностям.

Но, кроме теней, он ничего не обнаружил.

Джоэл склонил голову, прислушиваясь и пытаясь услышать что-то необычное. Вокруг было тихо, слишком тихо. Куда делись все привычные звуки? Сверчки, лягушки, шепот ветра, блуждающего в песчаных дюнах. Даже неизменный размеренный шум океанских волн, разбивающихся о берег, казалось, затих.

Он ждал в полной боевой готовности, не слишком волнуясь, так как был абсолютно уверен в своей способности справиться с любой опасностью. В душе он все еще был бойцом спецназа, хотя уже и не находился на содержании у государства. Он был частью темноты, заодно с темнотой. Он ждал, наблюдал и слушал. Сейчас от него не укрылось бы даже малейшее движение воздуха.

Ничего.

Крадучись, Джоэл приблизился к окну спальни. Рана болела, как будто тупая пила разрывала его плоть. Он прикусил щеку изнутри.

К черту боль!

Он тряхнул головой, чтобы вернуть ясность мыслям. На песке были видны следы, но в такой темноте и настоль нестабильной поверхности было невозможно что-либо понять. Ветер уже заметал их песком.

Здесь ответов нет.

Кто наблюдал за ними и зачем?

Что могло быть известно Марли, если кто-то захотел ее убить?

Он подумал о ней. Одна в доме. Запертая в ванной, прижимающая пистолет к груди, напуганная и готовая нажать на спусковой крючок, если понадобится.

Она была смелая и в то же время пугливая. Казалось, Марли и сама не знала, что она за человек. И очень сильно себя недооценивала. Он видел, что за этим мягким податливым фасадом скрывается стальной стержень. Марли была парадоксом, и черт его возьми, если его не привлекали обе ее стороны. Когда она была напугана, растеряна и вся на нервах, герой с львиным сердцем, живущий внутри его, хотел защищать ее. Забота о ней доставляла ему удовольствие.

Когда же на поверхность выбиралась другая Марли, та, которая демонстрировала свой внутренний стальной резерв, его реакция состояла из чистого тестостерона. Она сводила его с ума, он переставал нормально мыслить.

Думать о ней было не самым хорошим вариантом в данной ситуации, но все же это лучше, чем думать о боли.

Даже сейчас, когда Марли не было поблизости, его тело реагировало на образ, появившийся перед его внутренним взором. Джоэл вспомнил, как осторожно ее нежные пальцы очистили и зашили его рану. Он вспомнил темные волосы, обрамлявшие лицо Марли и делавшие ее особенно привлекательной.

Что-то сжалось у него в груди.

Что за сентиментальные мысли? Он был спецназовцем. Ему не пристало полагаться на эмоции. Он был реалистом и экспертом по блокированию нежелательных мыслей. Он заталкивал их в дальний ящик своего разума и запирал на ключ. Трини была точно такой же. Они оба умели прекращать чувствовать и просто действовать. Именно это и привлекало их друг в друге, и это же положило конец их браку.

Марли была совершенно другой.

Она парила на своих чувствах, как на океанской волне. Радость и возбуждение поднимали ее на самый гребень, отчаяние и страх бросали на дно. Джоэлу было неприятно сознаться в этом, но он завидовал ее способности поддаваться чувствам.

Черт, он ее хотел. Чем она так привлекала его? Может быть, дело в ее глазах, которые так чудесно сияли за стеклами очков? Или в улыбке, действовавшей на те струны его души, которые он считал давным- давно перерезанными? Джоэл не мог позволить себе чувствовать ничего, кроме сексуального желания. Марли же заслуживала лучшего, чем потрепанный боевой конь, багажа у которого было не больше, чем у пассажира в аэропорту.

Если бы там, в спальне, он не прилагал огромных усилий, чтобы сдерживать свое желание, и если бы их не прервал незнакомец, еще неизвестно, чем бы все закончилось.

Луну закрыла туча, оставив Джоэла в кромешной темноте.

Приближалась гроза. Поднялся ветер, тут же осыпавший его пригоршнями песка.

Он замер в ожидании. Чего он ждал, Джоэл и сам не мог бы сказать.

Но ничего не происходило. Его разум винил во всем рану, виски и викодин, но все же Джоэл не мог не подозревать, что всему виной были чары, которые таила в себе Марли.

Туча прошла, и луна вернулась на небо. Джоэл последовал за следами, которые вели от дома на пляж.

В нескольких ярдах от него, зацепившись за зубец старого забора, полузарывшегося в песок на краю участка, что-то блеснуло в свете луны.

Джоэл подошел к забору, опустился на одно колено и снял привлекший его внимание предмет с забора. Нахмурившись, он поднес его к глазам, чтобы получше рассмотреть. И тут же его узнал. Этот предмет Джоэл видел на рукаве формы своего отца.

Эмблема адмирала.

Одно стало ясно. Некогда безопасное убежище было раскрыто. Нужно было уходить.

Больше ни о чем Джоэл не успел подумать. За спиной он услышал какой-то шум, увидел тень, перебравшуюся через дюну, но от потери крови его рефлексы замедлились. Он не успел.