повседневными делами. Каждое утро Кевин уезжал на фабрику, Марта хозяйничала в доме и играла с Питом. Днем появлялась приходящая няня, и Марта отправлялась в больницу. По вечерам они вместе ужинали, после чего опять ехали в больницу. Их жизнь напоминала жизнь супружеской четы, во всяком случае, Марте так казалось.

К своему ужасу, она вдруг обнаружила, что каждый вечер с нетерпением ожидает возвращения Кевина с работы. И, что было еще хуже, заметила, что Пит все больше и больше привязывается к отцу. Заслышав звук поворачиваемого в замке ключа, малыш пулей летел к двери. Потом они долго и оживленно разговаривали на языке двухлетних людей, которым прекрасно овладел Кевин, а Марта тем временем занималась ужином. По уик-эндам Кевин часто играл с мальчиком в саду в футбол или читал ему сказки, сидя у камина. Марте оставалось лишь с тревогой наблюдать за их взаимно растущей привязанностью…

Ситуация обострилась спустя месяц после их приезда. Во вторник был день рождения Пита. Кевин предложил погулять с малышом, пока Марта будет искать подарок для сына. Около одиннадцати часов она вышла из магазина игрушек с костюмом пожарного в сумке и направилась в небольшое кафе на рыночной площади, где они договорились встретиться.

— Как вы погуляли? — спросила, садясь в кресло, Марта, у которой гудели от долгой ходьбы ноги.

Пит улыбнулся во весь рот.

— Видел клоун, взял класный нос. Воздусный шал лопнул. Ест кусочки кулицы! — выпалил он.

Кевин ответил на ее вопросительный взгляд ироничной улыбкой.

— Пит видел клоуна с красным носом. Его воздушный шар лопнул, и он съел цыплят, — перевел он.

— Бог ты мой, я думала, что только я понимаю, что он говорит!

— Не только ты. У меня кандидатская степень по детскому языку, — возразил Кевин, ероша волосы ребенка.

Марта замерла. Ее рука, протянутая за меню, застыла в воздухе. Она не могла оторвать глаз от хорошо спевшейся парочки. Я все еще люблю его, в отчаянии подумала она. Боже, помоги мне! И почему я такая дура?

— Ты хочешь заказать что-нибудь? — обратился к ней Кевин, заметив ее застывшее лицо.

Марта деланно улыбнулась и постаралась принять беззаботный вид.

— Спасибо. Только кофе со взбитыми сливками.

Пытаясь успокоиться и отвлечься от тревожных мыслей, она стала разглядывать рыночную площадь. Скромный городок, непритязательная панорама складов, магазинов, жилых домов. Кое-где бросались в глаза яркие палатки — шла торговля шерстяными нитками, кожей, сувенирами, книгами.

Марта вслушивалась в шум жившей своей жизнью рыночной площади. Но каждый раз, когда она видела какую-либо семейную пару с ребенком в коляске или на руках у кого-либо из родителей, веселого малыша, семенящего рядом с отцом или матерью, у нее начинало щемить сердце. Почему она сама и ее ребенок лишены подобной счастливой возможности? Со стороны могло показаться, что у нее все в порядке, но вскоре она и Кевин расстанутся. Снова ее ждет одиночество, только на этот раз его будет гораздо труднее вынести.

— Не вернуться ли нам домой? — внезапно спросила она, вставая из-за стола.

Кевин посмотрел на часы.

— Хорошо.

По дороге она не проронила ни слова. Но едва Кевин открыл входную дверь, как от ее безразличия не осталось и следа: навстречу понесся многоголосый, веселый детский крик:

— Сюрприз! Сюрприз!

Как показалось Марте, не менее сотни детей высыпали из укрытий, размахивая разноцветными коробками. На Пита эта сцена произвела неизгладимое впечатление. Он счастливо защебетал, когда дети окружили его, наперебой предлагая ему свои подарки. Марта застыла на месте, не веря своим глазам. Переведя взгляд на Кевина, она увидела на его лице торжествующую улыбку.

— Твоя работа?

— Да, моя! Я знал, ты будешь занята и не сможешь порадовать Пита чем-нибудь особенным, поэтому взял на себя смелость устроить для мальчика праздник. Что-то не так? Ты недовольна?

Марта напряглась, пытаясь привести в порядок свои чувства. Честно говоря, она была весьма недовольна. Питу очень понравилось находиться в центре всеобщего внимания, конечно, это для него радость. Но… но Кевин организовал этот замечательный праздник для Пита, даже не зная, что тот — его собственный сын. И это ее вина. Примешалось сюда и острое чувство ревности, когда она увидела, что виновник торжества кинулся к Кевину и ухватился ручонками за его ногу.

— Пасиба! — радостно закричал Пит.

Кевин обнял его, не сводя взгляда с Марты.

— Что-то не так? — повторил он.

— Нет, ничего, — с трудом выговорила Марта. — Ты очень добр. Я сейчас… сейчас пойду и помогу на кухне.

Избегая его взгляда, она поспешно направилась в кухню, где обнаружила молодую улыбающуюся женщину в белом халате и белом поварском колпаке, стоящую между столами, заваленными бутербродами, рулетами, булочками с сосисками, кусками пиццы и прочими вкусными вещами. Женщина похлопала Марту по плечу, заверив ее, что справится сама, и порекомендовала ей пойти отдохнуть в сад. Видя, что в ее помощи не нуждаются, Марта вышла через заднюю дверь в сад и обнаружила, что там уже вовсю идет представление. Пит, завидев маму, бросился к ней и потянул к свободному месту в первом ряду, где и уселся ей на колени. Но ее радость длилась недолго — Пит потребовал, чтобы Кевин присоединился к ним.

Видеть, как ручонка ее сына доверчиво покоится в широкой ладони Кевина, было выше ее сил. Как только представление закончилось, Марта извинилась и ушла в дом. В течение всего детского праздника Кевин был в гуще событий — вручал призы, разрешал споры и конфликты, протирал залитый чем-то пол. Такого Кевина Марта еще не знала. Она была в замешательстве. Сказать ли ему правду или лучше оставить все как есть?

Позже, уже вечером, когда они остались вдвоем, Кевин взял быка за рога. Они только что вернулись из больницы и сидели в гостиной перед камином с графином портвейна на столе.

— Тебе пришлось не по вкусу, что я устроил этот праздник для Пита, не правда ли? — с вызовом спросил он, пристально глядя на нее. — Почему? Ты подумала, что я вмешиваюсь в твою жизнь, привлекая на свою сторону ребенка?

— Я этого не говорила!

Он грустно рассмеялся.

— А тебе этого и не нужно делать. Твой вид говорит сам за себя. Неужели ты и вправду так ненавидишь меня?

У Марты перехватило дыхание.

— Я не говорила, что ненавижу тебя.

— Так я все-таки прав, не так ли? — настаивал он.

Он смотрел на нее, как бы пригвождая ее взглядом к месту, где она стояла. Марта чувствовала себя животным, загнанным в западню охотником.

— Ну хорошо! — сдалась она. — Да, это так! А разве у меня нет права ненавидеть тебя?

— Я предпочитаю думать, что дело обстоит как раз наоборот, — с горечью проговорил он. — Это я имею право ненавидеть тебя!

— Ты, высокомерная, самонадеянная свинья! — воскликнула она, вскакивая на ноги и устремляясь к двери. — Только потому, что я заняла место Натали, ты полагаешь, что имел право сначала соблазнить меня, а потом бросить?

Кевин догнал ее и, схватив за плечи, рывком повернул лицом к себе.

— Так вот какова твоя версия событий! Но, как это ни странно, она прямо противоположна моей! Ваш маленький глупый обман не имеет никакого отношения к нашему расставанию, о чем ты не можешь не знать! Хотя он должен был бы помочь мне понять тебя: тебе ведь доставляет удовольствие обманывать и предавать.