Розанов В.В. Легенда о Великом Инквизиторе Ф.М. Достоевского; Поздние фазы славянофильства; Памяти А.С. Хомякова // Розанов В.В. Несовместимые контрасты жития: Литературно- эстетические работы разных лет. М., 1990.

Соловьев B.C. Три речи в память Достоевского; Заметка в защиту Достоевского от обвинения в 'новом христианстве' // Соловьев B.C. Философия искусства и религиозная критика. М., 1991.

Цимбаев Н.И. Славянофильство: Из истории русской общественно-политической мысли XIX века. М., 1986.

Штейнберг З.А. Система свободы Ф.М. Достоевского. Берлин, 1923.

Ячневский В.В. Общественно-политические и правовые взгляды Л.Н. Толстого. Воронеж, 1983.

113

112 :: 113 :: Содержание

This page was saved using WebZIP 6.0.8.918 on 01/07/05 22:50:56.

Address: http://www.edulib.ru/storage.aspx/HTML/001/001/B2162/B2162Part18- 114.html

Title: Курс истории русской философии.  •  Size: 41351

114 :: 115 :: 116 :: 117 :: 118 :: 119 :: 120 :: 121 :: 122 :: 123 :: 124 :: 125 :: 126 :: Содержание

Лекция 9

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ФИЛОСОФИЯ РУССКОГО

КОНСЕРВАТИЗМА

Идеи славянофилов, в особенности Данилевского дали мощный толчок развитию философии русского консерватизма. Сложная судьба славянофильского учения отчетливо сознавалась уже современниками. К.Д. Кавелин писал, что после ухода славянофильства с исторической арены с ним 'случилось то же, что со всеми школами и учениями в мире': 'толковали его вкривь и вкось, развивая во всевозможных направлениях заключающиеся в нем мысли и делая из них всевозможные применения'. Один из последних 'неославянофилов' М.О. Гершензон прямо заявлял, что взгляды представителей 'русского направления' сыграли 'огромную пагубную роль': 'Из них выросла вся реакционная политическая идеология, на которую русская власть и известная часть общества доныне опираются в своей борьбе против свободы и просвещения народного'. Речь, конечно, не может идти о реакционности самого славянофильства; оно было консервативным, не более. Укрепление реакционной идеологии началось задолго до славянофильства и во многом было связано с возрастанием 'французской опасности'. Два военных поражения, которые преподнесла России Франция в 1805 и 1807 гг., оказали удручающее влияние на русское общество. Все жили ожиданием третьего столкновения, не сомневаясь, что оно будет решающим для судеб Отечества. Общество провидело 1812 г. и страшилось всякого ослабления монархической власти. В противовес либерализму быстро набирал силу и распространялся политический консерватизм, выставивший на своем знамени апологию самодержавия и народности.

1. Историософия консерватизма. Первым, кто осознал необходимость историософской идеологемы самодержавия, был историк и литератор И.М. Карамзин (1766-1826). Еще до выхода в свет своей знаменитой 'Истории государства Российского' он выпустил небольшую брошюру под названием 'Записка о древней и новой России' (1811), которая стала как бы теоретическим введением к его многотомному труду.

В соответствии со схемой историка, Россия, основанная 'победами и единоначалием', уже в XI в. 'не только была обширным, но, по сравнению с другими, и самым образованным государством'. Однако она не сумела оградить себя от 'общей язвы тогдашнего времени', которую 'народы германские сообщили Европе', именно, от феодального раздробления. Поэтому она распалась на многочисленные мелкие уделы и погрязла в жалком междоусобии 'малодушных князей'. Тогда-то и открылось 'гибельное зло': утрата связи 'подданства и власти'. Народ охладел в усердии к князьям, а князья, лишившись поддержки народа, 'сделались подобны судьям-лихоимцам, или тиранам, а не законным властелинам'. Ослабленная раздорами Россия покорилась азиатским варварам. Снова восстановить ее удалось только московским князьям.

114

Но они не ограничились установлением 'единовластия', т.е. независимости от Орды, а с самого начала стремились 'единовластие усилить самодержавием', т.е. добиться полной ликвидации удельного господства. Это было не столь уж трудно: 'Народ, смиренный игом варваров, думал только о спасении жизни и собственности, мало заботясь о своих правах гражданских. Сим расположением умов, сими обстоятельствами воспользовались князья московские и мало-помалу, истребив все остатки древней республиканской системы, основали истинное самодержавие'. Карамзин не скрывал своего неприятия республиканизма, или 'древнего вече'; но сознавая глубокую укорененность этой традиции в народной жизни, предпочитал подходить к опровержению ее с позиций выгодности, блага самодержавия. Это был чисто просветительский критерий. Карамзин констатировал: самодержавие 'имеет целью одно благоденствие народа', оно избавило его 'от бедствий внутреннего междоусобия и внешнего ига', но самое главное - 'оно уклоняется от всякого участия в делах Европы, более приятного для суетности монархов, нежели полезного для государства'. По сути историк создавал не реальной образ, а идеал самодержавия, с которым подходил к оценке роли отдельных российских монархов.

Тут на первый план выдвигалось их отношение к Западу. Характеризуя преобразования Петра I, Карамзин вменял ему в вину то, что с началом европеизации 'честью и достоинством России сделалось подражание'. Царь-реформатор хотел искоренить 'древние навыки' и ввести просвещение. Конечно, просвещение достохвально, но в чем оно состоит? 'В знании нужного для благоденствия: художества, искусства, науки не имеют иной цены. Русская одежда, пища, борода не мешали заведению школ. Два государства могут стоять на одной степени гражданского просвещения, имея нравы различные. Государство может заимствовать от

Добавить отзыв
ВСЕ ОТЗЫВЫ О КНИГЕ В ИЗБРАННОЕ

0

Вы можете отметить интересные вам фрагменты текста, которые будут доступны по уникальной ссылке в адресной строке браузера.

Отметить Добавить цитату