Брусок остановился в двух шагах от меня, как будто поразил какое-то невидимое ограждение.

Не было ни звука, как если бы он во что-то ударил, и не отскочил в хватке Килвина.

Я протянул руку и осторожно нажал напротив...

ничего.

Как будто нематериальный воздух передо мной вдруг превратился в твердое тело.

Килвин засмеялся надо мной.

- Отражающие камни особенно используются при выполнении опасных экспериментов и испытаний некоторых видов оборудования, - сказал он.

- Они как-то производят магический и кинетический барьер.

Я продолжал вести рукой вдоль невидимого барьера.

Он не был жестким или даже твердым.

Он уступил немного, когда я толкнул его и чувствовался скользким, как маслянистое стекло.

Килвин посмотрел на меня, выражение его лица было слегка удивленным.

- По правде говоря, ре'лар Квоут, пока Элодин не сделал своего предложения, я думал назвать твой стрелоулавливатель Малым Отталкивателем. - Он слегка нахмурился.

- Не совсем точно, конечно, но лучше, чем драматическая ерунда Элодина.

Я наклонился с трудом напротив невидимого барьера.

Он был твердым, как каменная стена.

Теперь, когда я искал вплотную, я мог видеть тонкое искажение в воздухе, как будто я просматривал несколько несовершенных листов стекла.

- Это намного превосходит мой стрелоулавливатель, мастер Килвин.

- Правда. - Килвин примирительно кивнул и наклонился, чтобы подобрать камни, бормоча снова под нос.

Я немного споткнулся, когда барьер исчез.

Но благодаря твоему уму, мы можем повторить их до бесконечности.

Эту мистику мы повторить не можем.

Килвин поднял два металлических кубика на ладонь огромной руки.

Они полезны, но никогда не забывай: ум и осторожность приносят пользу артефактору.

Мы делаем нашу работу в области реальности. - Он сжал в кулак отражающие камни.

- Оставь мистику поэтам, священникам и дуракам.

***

Несмотря на другие мои неудачи, мое обучение у магистра Элодина продвигалось достаточно хорошо.

Он утверждал, что все что мне необходимо, чтобы улучшить себя, как Именователя было время и усердие.

Я дал ему и то и другое и он предложил их использовать в странных направлениях.

Мы часами просеивали.

Он заставил меня выпить пинту яблочной водки, а затем читать Богоявление Теккама от корки до корки.

Он заставил меня носить повязку на глаза в течении трех дней подряд, что не улучшило мои выступления в остальных классах, но без конца забавляло Вила и Сима.

Он вызывал меня, чтобы увидеть, как долго я могу не спать.

И так как я мог позволить себе все кофе, что мне нравилось, мне удалось продержаться почти пять дней.

Хотя под конец я был довольно маниакальным и начал слышать голоса.

И был неприятный случай на крыше Архивов.

Каждый слышал об этом в той или иной версии, кажется.

Там нарастала большая дикая гроза и Элодин решил, что неплохо бымне провести некоторое время посреди нее.

- Чем ближе тем лучше, сказал он.

Он знал, что Лоррен никогда не даст нам доступ к крыше Архивов, поэтому Элодин просто украл ключ.

К сожалению, это означало, что когда ключ улетел, кувыркаясь, с крыши, никто не знал, что мы оказались там в ловушке.

В результате мы вдвоем были вынуждены провести всю ночь на голой каменной крыше, попав в зубы яростного шторма.

Еше не было полудня, когда погода успокоилась достаточно, чтобы позвать во двор за помощью.

Тогда, как оказалось, не было второго ключа, Лоррен взял самый прямой курс и взяв несколько здоровенных скривов, просто выбил дверь, ведущую на крышу.

Ничего из этого не было особой проблемой, если бы, как только начался дождь, Элодин не настоял, чтобы мы разделись до гола, обернув нашу одежду в непромокаемый плащ, и повесить ее вниз с кирпичом.

Следуя мысли Элодина, это поможет мне изучить бурю в максимально возможной степени.

Ветры были сильнее, чем он ожидал, и они вырвали как кирпич и наш комплект одежды, бросив их в небо, как горстку листьев.

Таким образом мы потеряли ключ, как вы видите.

Он был в кармане Элодиновых штанов.

Из-за этого, магистр Лоррен, Лоренов гиллер Дистрельl и трое мускулистых скривов нашли Элодина и меня совершенно голыми и мокрыми, как утонувших крыс на крыше Архивов.

В течение пятнадцати минут все в Университете услышали про эту историю.

Элодин смеялся, откинув голову над всем этим, и, хотя я вижу сейчас в этом юмор, в то время я был далек от смеха.

Не буду обременять вас всем списком нашей деятельности.

Достаточно сказать, что Элодин пошел на многое, чтобы разбудить мой спящий разум.

Нелепой протяженности, на самом деле.

И к моему большому удивлению, наша работа принесла плоды.

Я назвал имя ветра три раза за семестр.

Первый раз я успокаивал ветер в течении долгого вздоха, стоя на Каменном мосту посредине ночи.

Элодин был здесь, тренируя меня.

Я имею в виду, что он был, подталкивая меня хлыстом.

Я также был босиком и более чем слегка пьян.

Второй раз пришел ко мне неожиданно, когда я учился в Томах.

Я читал книгу по Иллийской истории, когда вдруг воздух в пещерной комнате начал шептать мне.

Я слушал, как научил меня Элодин, затем это мягко произнес.

Именно тогда мягкий скрытый ветер перешел в бриз, поразив студентов и посеяв панику среди скривов.

Имя исчезло из моей головы через несколько минут, но пока это продолжалось я получил определенные знания, как я должен управлять им, я мог вызвать бурю или начать гром с одинаковой легкостью.

Знания самого по себе должно было быть достаточным для меня.

Если бы я сильно назвал имя ветра в Архивах, Лоррен повесил бы меня за пальцы над наружной дверью.

Вы можете подумать, что это не очень впечатляющие подвиги для именователя, и я соглашусь, что вы правы.

Но я вызвал ветер третий раз за весну и третий раз стоил всех остальных.