- На юге они стали Лакличами (прим. дословно - податливая смола), которые постепенно ушли в тень.

Тоже самое с Капкаенами в Модеге.

Большая часть семьи была здесь, в Винтасе, только тогда Винтаса еще не существовало. - Он закрыл книгу и протянул ее мне.

- Вы можете взять ее, если хотите.

- Спасибо. - Я взял книгу.

- Вы слишком добры.

Послышался отдалённый звон колокольни.

- Я слишком скучный,- сказал он.

- Я говорил столько времени и не дал вам ничего полезного.

- Одна лишь эта история уже принесла не мало пользы, - произнес я с благодарностью.

- Вы уверены, что я не могу заинтересовать вас несколькими историями других семей? - Спросил он, подходя к столу.

- Я зимовал у семьи Джакис (прим. семья Амброза из Университета) не так давно.

Барон вдовец, как вы знаете.

Довольно богатый и несколько эксцентричный. - Он поднял обе брови, его глаза округлились, подразумевая скандал.

- Я уверен, что я могу вспомнить несколько интересных вещей, если буду уверен в своей анонимности.

Мне очень хотелось выйти из роли ради этого, но я покачал головой.

- Может быть, когда я закончу работу над разделом Лаклесс,- сказал я, со всей важностью кого-то, действительно преданного бесполезному проекту.

- Моё исследование является весьма сложным.

Я не хочу, чтобы всё запуталось в моей голове.

Кадикус нахмурился немного, а потом пожал плечами, повыше засучил рукава и начал делать лекарства для Маера.

Я наблюдал за его приготовлениями снова.

Это была не алхимия.

Я знал это из наблюдений за работой Симона.

Это была едва ли химия.

Смешивание лекарства таким образом больше всего походило на следование рецепту, чем на что-либо еще.

Но каковы были ингредиенты?

Я наблюдал за его движениями шаг за шагом.

Сушение листья скорее всего были байтфью.

Жидкостью в закупоренной банке несомненно была муратум или аква фортис, какой-то кислотой в любом случае.

Когда она пузырилась и кипела в свинцовой чаше, она разъедала небольшое количество свинца, приблизительно где-то грамм.

Белый порошок был, вероятно, офалумом.

Он добавил щепотку финального ингредиента.

Я не мог даже предположить, что это такое.

Оно было похоже на соль, но с другой стороны, практически все похоже на соль.

В процессе своих манипуляций Кадикус болтал о дворцовых сплетнях.

Старший сын в Де Ферре сломал ногу, выпрыгнув из окна борделя.

Последний любовник леди Хесуа был иллиец и не говорил ни слова по-атурански.

Был слух о разбойниках на северной королевской дороге, но слухи о бандитах есть всегда, так что не было ничего нового.

Мне плевать на сплетни, но я могу изобразить интерес, когда должен.

Все это время я осматривал Кадикуса на предмет верных признаков.

Легкой нервозности, бусинок пота, нерешительности.

Но ничего этого не было.

Ни малейшего намёка, что он готовит яд для Маера.

Он был совершенно спокоен, само спокойствие.

Возможно ли, что он отравил Маера случайно?

Невозможно.

Любой арканист такого разряда знал химию достаточно, чтобы...

Потом до меня дошло.

Может быть, Кадикус не арканист вовсе.

Может быть, он был просто человек в темной одежде, который не знал разницы между аллигатором и крокодилом.

Может быть, он просто умный самозванец, который отравлял Маера из простого невежества.

Может быть, в его винокурне был действительно персиковый бренди.

Он закупорил флакон янтарной жидкости и вручил ее мне.

- Вот.

- Отдайте его ему незамедлительно.

Будет лучше, если он примет его, пока оно еще теплое.

Температура лекарства не имеет никакого значения.

Любой медик знает это.

Я взял флакон и указал на его грудь, как будто я только что заметил что-то.

- Даю слово, это амулет?

Сначала он, казалось, не понял, но потом вытащил кожаный шнур из-под одежды.

- В какой-то мере,- сказал он с терпеливой улыбкой.

На первый взгляд, кусок свинца, который он носил на шее был очень похож амулет члена