Арбалет запасает энергию и использует ее, чтобы выстрелить болтом на большое расстояние с огромной скоростью.
Осадный камень - это расписанный кусок свинца, который хранит энергию и использует ее, чтобы сдвинуться на расстояние шести дюймов с силой тарана.
Достигнув середины коридора, я напрягся и вышиб дверь Эмброса плечом.
Также, я ударил ее осадным камнем, который скрывал в своей ладони.
Плотно сколоченная дверь рассыпалась, как бочка, разбитая молотом.
От людей в коридоре послышались удивленные охи и вскрики.
Я поспешил внутрь, отчаянно пытаясь сдержать злорадную ухмылку на лице.
Гостиная Эмброса была темной и стала еще темнее из-за дыма, повисшего в воздухе.
Внутри слева я увидел мигающую пожарную лампочку.
Из своего предыдущего визита я знал, что это была его спальня.
- Здравствуйте? - прокричал я.
- Все в порядке? - я аккуратно подобрал голос: уверенный, но обеспокоенный.
Никакой паники, разумеется.
Я был, в конце концов, героем в этой истории.
Дым в спальне был плотным, он выхватывал оранжевый свет лампочки и жег мои глаза.
Вдоль стены шли массивные деревянные шкафы, огромные, как рабочие места в «Fishery».
Огонь лизал и мелькал вдоль краев ящиков.
Очевидно, Эмброс хранил моммет в своем ящике с носками.
Я схватил ближайший стул и использовал его, чтобы разбить окно, через которое я пробирался сюда несколько ночей назад.
- Освободите улицу! - прокричал я вниз.
Самый нижний левый ящичек, казалось, горел сильнее других, и когда я открыл его, дымящаяся одежда внутри разгорелась ярким пламенем из-за доступа воздуха.
Я ощутил запах сгоревших волос, надеясь, что это не мои брови.
Я не хотел провести следующий месяц, выглядя постоянно удивленным.
После этого я глубоко вдохнул, подошел ближе и вытащил тяжелый деревянный ящик из шкафа голыми руками.
Он был заполнен тлеющей почерневшей одеждой, но, подбегая к окну, я почувствовал что-то жесткое на дне ящика, что стучало по дереву.
Оно зазвенело, когда я выбросил его из окна, а одежда разгорелась ярким огнем, подхваченная ветром.
Затем я выдернул верхний правый ящик.
Как только я вытащил его, дым и пламя разошлись почти ощутимой субстанцией. Без этих двух ящиков пустое пространство внутри шкафа образовало что-то вроде грубого дымохода, давая огню столько воздуха, сколько было нужно.
Когда я вытащил второй ящик из окна, я совершенно определенно слышать глухой шум огня, распространяющегося по лакированному дереву и одежде внутри.
Внизу, на улице люди, привлеченные шумом, старались изо всех сил потушить горящие кучи.
В середине небольшой толпы топтался Симмон в своих новых ботинках, разбивая вещи на обломки, как мальчишка, прыгающий по лужам под первым весенним дождем.
Даже если моммет пережил падение, это он не переживет.
Это было больше, чем обычная мелочность.
Деви просигналила мне двадцать минут назад о том, что уже испробовала восковый моммет.
С тех пор результата не было, и это означало, что Эмброс несомненно использовал мою кровь, чтобы сделать глиняный моммет для меня.
Обычный огонь не уничтожит его.
Один за одним, я вытащил остальные ящики и выбросил их на улицу тоже, останавливаясь, только чтобы стянуть плотные вельветовые занавеси над кровать Эмброса и защитить ими свои руки от огня.
Это могло показаться мелочным, но на самом деле было не так.
Я очень опасался обжечь свои руки.
Каждый талант, что у меня был, зависел от них.
Мелочным было пнуть комнатный горшок по пути обратно к шкафу.
Он был дорогим, отлично залакированный и из глины.
Он перевернулся и бешено покатился по полу, пока не стукнулся об очаг и не разбился.
Могу сказать, что то, что разлилось на ковры Эмброса, не было похоже на вкусную конфету.
Огонь открыто полыхал там, где были шкафчики, освещая комнату, пока разбитое окно впускало немного свежего воздуха.
В итоге кто-то еще оказался достаточно смелым, чтобы войти в комнату.
Он использовал одно из одеял с кровати Эмброса, чтобы защитить руки, и помог мне выбросить несколько последних ящиков из окна.
Это была жаркая, закопченная работа, и даже с помощью, я начал кашлять к тому времени, как последний ящик был спущен из окна и упал на улицу.
Все закончилось за меньше, чем три минуты.
Несколько сообразительных рабочих бара принесли кувшины с водой и поливали все еще полыхающий остов шкафа.
Я выбросил тлеющие вельветовые занавески из окна, прокричав: - Берегитесь там! - чтобы Симмон понял, что нужно достать мой осадный камень из кучи смятой ткани.
Лампы были зажжены, и дым стал более редким, когда прохладный ночной воздух проветрил комнату через разбитое окно.
Люди входили в комнату, чтобы помочь, посмотреть или обсудить.
Группа изумленных зевак собралась вокруг сломанной двери Эмброса, и я лениво подивился, какие слухи расползутся после сегодняшних событий.
Когда зажгли свет в комнате, я обомлел от разрушений, принесенных огнем.
Остов шкафа был конструкцией из обожженных палок, а заштукатуренная стена за ним треснула и вспучилась от жара.
Белый потолок был испачкан огромным черным пятном сажи.
Я поймал свое отражение в зеркале и порадовался, увидев, что мои брови были более-менее целы.
Я был сильно взъерошен, мои волосы торчали в разные стороны, а лицо было перепачкано потом и пеплом.
Белки моих глаз казались очень белыми на фоне темного лица.
Вилем присоединился ко мне и помог мне перевязать левую руку.
Она не была обожжена, но я знал, это покажется странным, если я окажусь совершенно невредимым.
За исключением нескольких потерянных волос, моими худшими ранениями на самом деле были дыры, прожженные в рукавах.
Очередная испорченная рубашка.
Если так продолжится, я останусь голым к концу семестра.
Я сидел на краю кровати и смотрел, как люди приносили еще воду и поливали ей шкаф.
Я показал на опаленный брус под потолком, и они намочили и его тоже, вызвав резкое шипение и облако пара и дыма.
Люди продолжали ходить туда-сюда, глядя на обломки и бормоча что-то друг другу, покачивая головами.
Когда Вил закончил перевязывать мою руку, сквозь разбитое окно донесся звук копыт на мостовой, временно заглушивший шум свирепо бьющих о землю ботинок.
Чуть меньше минуты спустя я услышал голос Эмброса в коридоре.
- Что во имя Господа происходит здесь?
