Доспехах и алмазных, Сатана Прошел, гигантской уподобясь башне. Нет! Зрелища такого Абдиил Не мог снести. Среди храбрейших он Воителей стоял и был готов К деяниям геройским. Поверял Свое он сердце доблестное так: «— О Небо! Сколь похож на божество Презревший верность и забывший долг. Зачем не изменяют сила, власть Предателю, что изменил добру, И дерзкий не становится всегда Слабейшим, хоть на вид неодолим? Но с помощью Всесильного хочу Я ныне силу испытать Врага, Как прежде в словопренье испытал Его порочный, лицемерный ум. Не должно ли, чтоб одержавший верх, В словесной битве правду отстояв, Вдобавок и оружьем победил, И в двух сраженьях одержал победу? Хотя постыдна и дика борьба Меж разумом и силой, тем верней, Тем справедливей разума успех!» Размыслясь, Абдиил покинул ряд Соратников и выступил вперед; Он встретился на полпути с Врагом Отважным, разъярившимся вдвойне, Поскольку осознал, что упрежден Противником; но стойкий Серафим На бой бесстрашно вызвал Сатану: «— Гордец! Не ты ли встречен? Возмечтал Ты, без препон, желанным овладеть, Застать неохраненным Божий Трон, Покинутым из страха пред твоим Оружьем иль могуществом речей Твоих. Как не помыслил ты, глупец, Сколь безрассудно угрожать мечом Всесильному, который может вмиг, Создав неисчислимые войска Из крох наимельчайших, одолеть Твое безумье или мановеньем Десницы вседостижной, без нужды В помоге, самолично, в бездну тьмы Тебя, с твоими ордами, швырнуть! Но путь измены выбрали не все; Нашлись такие, что любовь к Творцу И верность предпочли; не ведал ты О них, вообразив, что я один Среди твоих сторонников — неправ. Сочти, сколь многие со мной делить Неправоту готовы, и пойми, Хоть поздно, что немногие порой Глаголят правду; тысячи, напротив, Способны в заблуждениях погрязть!» Презрительно скосясь, Великий Враг Ответствовал: «— Ты на свою беду Вернулся из побега в жданный час Отмщенья моего. Тебя искал, О Дух крамольный, прежде всех; прими Заслуженную плату, испытай Ты первым силу мышц моей руки, Тобою раздразненной. Твой язык Дерзнул, противоречьем вдохновлен, Оспорить на собранье треть богов, Отстаивающих права свои Божественные: ведь пока жива Их божеская суть, они признать Не могут Всемогущим никого. Но ты сообщников опередил, Тщеславясь вырвать перья у меня И о моем разгроме объявить Деяньем этим. Малость погожу Для возраженья (чтоб не хвастал ты, Что я тебе ответить не сумел). Для Ангелов, — я полагал, — свобода И Небо — нераздельны; но теперь Я вижу, что довольное число, Воспитанных на песнях и пирах Угодников, — холопство предпочли. Вот этих-то небесных певунов Подобострастных ты вооружил; Свободу хочешь рабством сокрушить. Что ж! День текущий их дела сравнит!» В ответ сурово молвил Абдиил: «— Отступник, заблуждаешься ты вновь И станешь заблуждаться без конца, Утратив правый путь. Ты зря клеймишь Холопством услужение Тому, Кто Богом и Природой утвержден, Как наш Глава. Природа и Господь
