Наименованный за горький плач,Не молкнущий у покаянных водЕго унылых; наконец, потокНеистово кипящего огня, —Свирепый Флегетон. Вдали от нихБеззвучно и медлительно скользитРека забвенья Лета, развернувСвой влажный лабиринт. Кто изопьетЕе воды — забудет, кем он былИ кто он есть; забудет скорби все,Страданья, радости и наслажденья.За Летой простирается странаМорозов лютых, — дикий, мглистый край,Терзаемый бичами вечных бурьИ вихрей градоносных; этот град,Не тая, собирается в холмыОгромные, — подобия руинКаких-то древних зданий. Толща льдаИ снега здесь бездонна, словно топьСербонская,[152] меж Касием-горойИ Дамиатой, где уже не разТонули армии, а воздух здесьПронизывает стужей до костейИ словно пламя жжет. В урочный срокКогтями гарпий Фурии влекутПриговоренных грешников сюда.Виновные испытывают больСтократ сильней от резких перемен:Из пламени бросают их на льды,Чтоб выстудить эфирное тепло;И долго так лежат они, застыв,Мучительно-недвижные, покаОкоченеют; и в огонь опятьНесчастных возвращают. Взад-впередНад Летой перебрасывают их,Удвоив пытку тщетной маетой,Стремлением — хоть каплю зачерпнутьЖеланной влаги, что могла бы датьЗабвенье Адских мук. Они к водеПрипасть готовы, но преградой — Рок;Ужасная Медуза,[153] из Горгон —Опаснейшая, охраняет брод;Сама струя от смертных уст бежит,Как некогда из жадных губ Тантала.[154]Отважные отряды смущены,Растерянны; от страха побледнев,С глазами остеклелыми, бредутНапропалую, осознав теперьВпервые безнадежный свой удел;Им не нашлось убежища нигде.Не мало мрачных, вымерших долинОни прошли, не мало скорбных странУгрюмых миновать им довелось,И огненных и ледовитых гор,Теснин, утесов, топей и болот,Озер, пещер, ущелий, — и на всемТень смерти; целый мир, где только смертьВладычествует, созданный ТворцомВ проклятие, пригодный лишь для Зла;Где живо мертвое, мертво живое,Где чудищ отвратительных родитПрирода искаженная, — однихУродов мерзких; даже страх людскойТаких не мог измыслить; в сказках нетПодобной жуткой нежити: Химер[155]Убийственных, Горгон и гнусных Гидр.[156]Тем часом быстрокрылый Сатана,Враг Бога и людей, отважный планОсуществляя, направлял к вратамГеенны одинокий свой полет.Порою влево он летел, порой —Направо; то крылами мерил глубьПровала, то взмывал под самый сводПалящий. Так, сдается, что вдали,Над морем, в тучах, корабли парят,Когда их равноденственный муссонУносит от Бенгальских береговИль островов Терната и Тидора,[157]Откуда пряности везут купцыИ, море Эфиопское пройдя,[158]На Кап[159] кормила держат; Южный КрестИм правильный указывает путь.Так выглядел парящий АрхиврагИздалека. Он, под конец, достигПредела свода страшного; пред нимГраница Ада; накрепко ееХранят девятистворные Врата:Три створа из железа, три из меди,И три — из адаманта. Впереди,По обе стороны, — два существа,
