В Фимнафе взял я первую жену,[763]Хоть мать с отцом сердились, что вступаюЯ с иноверкой в брак. Они не знали,Что мною движет бог, что тайный голосНе упускать велит мне этот случайПриняться за осуществленье дела,К которому с рожденья призван я,И от врагов освободить Израиль.После ее измены я пленилсяЗмеей моей, чудовищем прекрасным,Далилой, девой, жившей на долинеСорек, — и каюсь в том, хоть слишком поздно, —Я полагал, что делаю и этоВсе с той же прежней целью — чтоб прогнатьГонителей Израиля. ОднакоЗа все в ответе не она, а я,Кто сдал — о, слабость! — цитадель молчаньяПод натиском трескучих женских слов.
Хор
Ты никогда — в том мы тебе порука —Не упускал возможности восстатьНа филистимлян, что гнетут Израиль,Но все ж его сынов не спас от рабства.
Самсон
Виной тому не я — вожди колен,[764]Правители Израиля, которым,Когда они узрели, что творюС врагами я один по воле бога,Уразуметь их трусость помешала,Что час освобождения настал.Бахвалиться я не пошел пред ними —Пускай деянье деятеля славит;Они ж молве о подвигах моихНе посчитали нужным внять, покудаВладельцы филистимские не вторглисьС войсками в Иудею, чтоб меняСхватить в ущелии скалы Етама,Где я засел, но не спасенья ради,А с целью истребить их рать сполна.Меж тем, сойдясь туда, сыны Иуды,[765]Чтоб край спасти, меня решили выдать;Не убивать меня я взял с них слово,И сдался, и связать себя позволилДвумя веревками, и отведенБыл к необрезанцам, где с рук моих,Как лен перегоревший, спали путыИ поразил я челюстью ослинойВсех филистимлян, кроме убежавших.Когда б в тот день пошел за мной Израиль,Сегодня башни Гефа были б нашиИ стали б господами мы, рабы.Но разве для народов развращенных,Что впали в рабство за свои грехи,Ярем привычный не милей свободы,Покой трусливый не милей борьбы?Что избавитель, посланный им богом,У них стяжает? Зависть, недоверье,Презренье. Что б для них он ни свершил,Они его в опасности покинут,За подвиги ему хулой заплатят.
Хор
Речи твои нам напомнили,Как Пенуэл и Сокхоф презрелиИх спасителя Гедеона[766]В день, когда царей мадиамскихОн с дружиной преследовал;Как сгубили б ефремлянеИеффая,[767] чье красноречиеЛучше меча защищалоЗемлю Израиля от аммонитян,Если б не сокрушилаСмелость его их спесь и силуВ битве, где всех перебили,Кто «шибболет» не выговаривал.
Самсон
К их именам прибавьте и мое.[768]Но мною пренебречь народ мой вправе,А вот свободой, божьим даром, — нет.
