Меч костяной[758] — ослиную челюсть,Тысячу он сразил необрезанцев,Цвет язычников Палестины.В Газе сорвал он ворота[759] и, на плечиВскинув с запором и косяками,Словно титан-небодержец эллинский,[760]Снес их на холм над дорогой хевронскою,[761]Где исполины некогда жили.Что ему тяжелей —Рабство иль слепота,Эта тюрьма в тюрьме,Где беспросветен мрак?Зрячий порой напрасно сетует,Что дух его — пленник плоти.Нет, лишь душа того, чье зренье отнято, —Подлинно узница,Замкнутая в ночи телесной,Коей скончанья нет,Ибо внешний не может светВспыхнуть там, где навекВнутренний свет померк.Ты, чья судьба — подтвержденьеНепостоянности счастья,В горе нет тебе равного,Ибо с вершины славы неслыханной,Всюду чтимый молвой,Пал ты до самых глубин бесчестия,Хоть до сих пор никто во вселеннойНи от своих отцов,Ни по прихоти случаяНе был щедрей, чем ты, несравненный,Первый среди бойцов,Взыскан силой столь же могучею.
Самсон
Слова доходят до ушей моих,Но я не различаю смысла их.
Хор
Он говорит. Подойдем… Воитель,Слава Израиля встарь, ныне — скорбь,Здесь мы, твои друзья и соседи.Из Естаола и Цоры[762] пришли мы,Чтобы тебя проведать, поплакатьВместе с тобой иль тебя утешитьДобрым советом, затем что лечитРаны души, словно бальзам,Теплое слово участья.
Самсон
Я рад, что вы пришли. Теперь я знаюУже по опыту — не понаслышке,Сколь часто — исключения не в счет! —С фальшивою монетой схожа дружба.Друзья вкруг нас роятся в дни удачи;В беде ж, когда они всего нужней,Их нет как нет. Вы видите, сколь многоОбрушилось несчастий на меня.Но горшее меж ними, слепота,Меня не удручает: будь я зрячим,Мне на людей глядеть мешал бы стыд,Затем что я, как безрассудный кормчий,Мне небесами вверенный корабльРазбил о скалы, за одну слезинкуПредательнице выдав тайну силы,Которую вдохнул в меня создатель.О, видно, ныне прозвищем «Самсон»На улицах в насмешку величаютГлупцов, что сами на себя бедуНакликали, как я, кому господьДал много сил, а вот рассудка мало!Быть не слабее тела должен ум.Несоразмерность их меня сгубила.
Хор
Нет, не ропщи на промысел всевышний:Всегда коварным женам мудрецыВ обман давались и даваться будут.Не упрекай себя — и без тогоСверх меры тяжек груз твоей печали.Но, говоря по правде, странно нам,Что филистимлянок предпочитал тыСвоим одноплеменницам, нисколькоНе менее пленительным и знатным.
