Бесчеловечных, немощей такихУродских, на которые нельзяВзирать без содроганья, довести?О почему, поскольку ЧеловекЧасть Божьего подобья удержал,От срама не избавлен? ПочемуЕго не пожалеть, не пощадитьИз уваженья к образу Творца?»«— Господень образ, — молвил Михаил, —Покинул их, когда они себяУнизили и стали вожделеньяНевольниками, образ обретяТого, чьему служенью предались —Порока скотского, который ввелВо искушенье Еву; оттогоГнусна их казнь. Искажено людьмиПодобье собственное — не Господне;Природы чистой мудрые законыВ болезни мерзкие преобразив,По праву люди кару понеслиЗа то, что ими образ оскверненВсевышнего Творца в себе самих».«— Суд Божий справедлив, — сказал Адам, —Я покоряюсь. Но неужто нетИных, не столь мучительных путейК могиле, к возвращенью в прах родной?»«— Есть, — Михаил ответил. — Если ты,Неукоснительно блюдя законУмеренности в пище и питье,Излишеств не допустишь, возжелавЛишь должной сытости, а не усладОбжорства; над главой твоей тогдаПромчатся годы многие, твояПродлится жизнь, и в надлежащий срокТы в лоно материнское, как плодСозревший, упадешь. Нет, не силкомТы сорван будешь, но легко отъят,Доспев для Смерти; старость такова,Но юность ты свою переживешь,И красоту, и силу, а взаменУвянешь, станешь хилым и седым;Все чувства притупятся, ты ничемНе сможешь усладить угасший вкус,И, вместо полной радостных надеждВеселой юности, в твоей кровиСостав меланхолический, сухой,Холодный, под конец одержит верх,[439]Твои подавит силы и елейТвой жизненный до капли истощит».Наш Пращур возгласил: «— Итак, теперьНи смерти избегать не стану я,Ни тщиться жизнь продлить. Я лишь хочуСложить невыносимо тяжкий груз,Который до назначенного дняВлачить обязан; с нынешней порыРаспада терпеливо буду ждать».«— Жизнь, — возразил Архангел, — ни любитьНи презирать не надобно. ЖивиБлагочестиво, — коротко ли, долго, —Пусть Небо предрешает, а сейчасИное приготовься ты узреть!»[440]Глядит: пред ним равнина, вся в шатрах[441]Цветных; паслись вокруг одних стада,А из других — звучание неслосьРазличных инструментов, в дивный стройСопрягшее и арфу и орган.Был виден тот, кто струны колебал,Касался клавишей, скользя по нимПроворной, вдохновенною рукой,Искусно пробегавшей вверх и вниз,Слиявшей звуки, фугу проводяНеоднократно через все лады.Пылал поодаль раскаленный горн,Где расплавлял старательный кузнецДва тяжких слитка — медный и железный(Пожар, быть может, истребив леса[442]Нагорные, долинные, — проникВ земные жилы, растопил металл,Из трещин вытекший, а может быть,Исторгнутый водой из-под земли).Коваль умело направлял расплавВ зияющие формы; он сперваСебе орудья сделал, а затемНемало всяческих других предметов,Которые чеканкою, литьемИ ковкою возможно смастерить;Позднее, по ближайшей стороне,
