Посредника и человеколюбца, Согласного по доброй воле стать Спасенья ради жертвою, при сем — Спасителем, на Землю низойдя, Вочеловечиться и воплотиться, Чтоб Человека падшего судить!» Так молвив, одесную распахнул Отец блистанье славы всей Своей И Сына лучезарно озарил; Сияньем Сын явил Отца вполне, С божественною кротостью сказав: «— Тебе решать. Предвечный Мой Отец, Мне — волю Вышнюю творить дано На Небе и Земле, да утвердишь Ты на любимом Сыне навсегда Благоволенье Отчее. Сойду На Землю обвиняемых судить. Но знаешь Ты: какой бы ни постиг Их приговор, — но горший на Меня Падет по истечению времен. Я пред Тобой сей приговор избрал И не жалею, ибо, обратив Возмездье на Себя, его смягчу, Умерю правосудье милосердьем, Им равно честь воздам, да возблестит Их слава, да ослабится Твой гнев. Мне помощи не надо на суде, Где нет свидетелей, помимо двух Виновных; третий скрылся, доказав Побегом преступленье. Он презрел Законность и заочно осужден. Улики против Змия — не нужны!» Он с Трона лучезарного восстал, Сверканьем славы Отчей осиян. Как свита именитая, за Ним Престолы, Власти, Силы и Господства Проследовали до Небесных Врат, Откуда открывался на Эдем И на окрестности обширный вид. Туда он вмиг спустился; быстроту Божественную временем нельзя Определить, хотя и на крылах Оно летит стремительных минут. С полудня плавно Солнце на закат Склонялось. Тиховейные ветра, Что Землю освежают в должный час, Уже проснулись, вечер возвестив Прохладный. Охладился также гнев Того, кто милосердным Судией, И заодно Заступником, сошел Изречь над Человеком приговор. Глас Господа, ходившего в Раю, До слуха провинившейся четы Воздушное дыханье донесло На склоне дня. Услышали они, И от лица Господня, меж древес, Укрылись в буйной чаще; и воззвал Господь к Адаму и промолвил так: «— Где ты, Адам, столь радостно приход Встречавший Мой, узрев издалека? Отсутствием твоим Я удручен, И там, куда почтительности долг Являлся, без призыва, нахожусь Теперь в уединенье. Предстаю Не с прежним ли сверканьем? Или, сам Переменясь, ты скрылся? Или ты Случайно задержался? Появись!» Явился; Ева нехотя плелась Второй, — а ведь грешить спешила первой. Чета была уныла, смущена; Их взор уже любви не выражал Ни к Богу, ни друг к другу, — только стыд, Отчаянье, сознание вины, Ожесточенье, ненависть, разлад, Лукавство и досаду. Наконец Молчавший в замешательстве Адам Ответил кратко: «— Голос Твой в Раю Я услыхал и убоялся, ибо Я наг, и скрылся!» Кроткий Судия Сказал безгневно: «— Голос Мой не раз Ты радостно и не боясь ничуть Слыхал, — почто теперь он страшен стал? И кто тебе поведал, что ты наг? Не ел ли ты от Древа, чьи плоды Я строго запретил тебе вкушать?» Адам сказал, снедаемый тоской: «— О Небо! Тяжко мне держать ответ Пред Судией моим! Неужто грех Лишь на себя приму иль должно мне Мое второе Я, подругу жизни, Винить? Она осталась мне верна,
