Ристаньям конным, блеску тщетных игр,Доспехам, геральдическим щитам,Шитью на чепраках, парче попонТурнирных всадников, шелкам цветным,Пирам дворцовым, где оравы слугСнуют под управленьем сенешалей.Умелое художество и трудРемесленный не в силах вознестиПоэму или главное лицоНа героическую высоту.Не мастер, не охотник прославлятьПодобное, отважно я избралПредмет возвышенный, сам по себеСпособный песню вознести мою,Когда преклонный возраст, поздний приступИ холода не обессилят крылМоих отяготевших и прервутПолет задуманный, что стать могло,Коль скоро я стихи слагал бы сам,Без помощи заступницы ночной.Вот Солнце закатилось, а за нимИ Геспер — сумеречный полусветНа землю низводящая звезда,Посредник быстротечный между днемИ ночью. Кругозор, из края в край,Затмился полусферою ночной,Когда от Гаврииловых угрозБежавший из Эдема Сатана,Во злобе и лукавстве изощрясьИ замыслы коварные куяНа гибель Человеку, в Рай опятьПрокрался, жесточайшую презревРасплату, угрожавшую ему.Он вечером из Рая улетел,Вернулся в полночь, Землю обойдя;Страшился он явиться днем, с тех порКак повелитель Солнца, Уриил,Вторженье обнаружив, остерегОхрану Херувимскую. В тоске,Из Рая изгнанный, он семь ночейСкитался с темнотою заодноВокруг Земли; трикраты обогнулКруг равноденственный,[334] четыре разаПуть колесницы Ночи пересек,От полюса до полюса, пройдяКолюры;[335] на восьмую ночь в ЭдемВернулся, но с обратной стороныОт входа и крылатых часовых,Где тайную лазейку отыскал.То было место, — нет его теперь;Не время уничтожило его,Но Грех, — где у подножья Рая ТигрСвергается под землю[336] и, однимИз рукавов поднявшись, бьет ключомУ Древа Жизни. Сатана нырнулВ провал, рекой подземною проплылИ вырвался на волю вместе с ней,Окутанный туманом, а затемУбежища себе он стал искать;Прошел моря и сушу: от ЭдемаЗа Понт, за Меотийский водоем;[337]По широте, — вверх, к ледяной Оби,И вниз — к Антарктике; по долготе,[338]С Востока, — от Оронтских береговДо океана, где морской просторОтрезан Дариенским перешейком,Оттуда — в страны, где струятся ИндИ Ганг. Так облетел он шар земнойВ подробных розысках и, по путиВсех тварей с прилежаньем оглядев,Чтоб, сообразно замыслам своимКоварным, подходящую избрать, —Признал, что Змий — хитрейшая из них,[339]И вот решился: облюбован Змий,Удобный облик, чтоб, его приняв,От взоров проницательных укрытьОбман и цели темные, посколькуЛукавым Змий и мудрым сотворен,И хитрости его не возбудятСомнений; ведь в созданиях иныхЛукавство можно было бы легкоЗа напущенье дьявольское счесть,Превосходящее обычный смысл,Присущий тварям. Да, решился он;Но тайной мукой взорванная страстьВ невольных сетованьях излилась:«— О, Небесам подобная Земля,А может, благолепнее Небес,
