с которой будет забит гол.

Надо уметь принять игрока таким, каков он есть, и извлечь всю пользу из его сильных качеств. У нас же полно охотников переучивать, подравнивать, как в плохой парикмахерской – на один фасон, «под горшок». И так все десять лет, пока он играет. И только когда сойдет такой человек с поля, со вздохом скажут: «Л хорош был, другого такого не скоро сыщешь, жаль, что не полностью раскрылся…» Иные тренеры напоминают не конструкторов, а плотников, подтесывающих бревна, чтобы стали одинаковыми. Только лес изводят, лишний труд на себя принимают, а все равно их сруб не радует глаз.

Все это оттого, что не соблюдается чувство меры в сочетании коллективного и индивидуального начал. Думается, что в этом вернее всего проверяется тренерская культура. Наивно и опасно для дела послать в игру вместе разных людей и требовать, чтобы они все полтора часа свято выполняли план, составленный за макетной доской! Наивно и опасно для дела считать футболистов пронумерованными пешками. Номера придуманы для удобства зрителей, а не для обезличивания игроков. Водятся еще тренеры, превращающие каждый очередной матч в самый первый, словно до этого никто Я футбол не играл, и разжевывают, поучают, стараясь предусмотреть малейшее передвижение по полю, а в итоге только наскучивают, нагоняют тоску. Даже если и признать их добросовестными, то все равно они невысокого полета, и того же полета оказываются и пeстуемые ими команды.

«НИКТО ЕГО НЕ ПРОСИЛ ИДТИ ВПЕРЕД, РИСКОВАТЬ, И БЕЗ НЕГО БЫ СПРАВИЛИСЬ, ТОЛЬКО ПРОТИВНИКУ ДАЛ ШАНСЫ».

«НАШИ АТАКУЮТ, А ОН ПРОХЛАЖДАЕТСЯ, СТОРОЖИТ, ВИДИТЕ ЛИ, НЕТ ЧТОБЫ ПОЙТИ ВПЕРЕД, РИСКНУТЬ».

Вечно фигурируют эти наставления, то одно, то другое, по выбору. А выбор, если разобраться, целиком и полностью зависит от итоговых цифр на табло. Выиграли – молодцы, хорошо, что импровизировали и принимали собственные решения, Проиграли – задания у них в одно ухо влетают, в другое вылетают, пороли отсебятину, никакого представления об игровой дисциплине…

Просто и удобно, философию диктует счет матча, не надо выдумывать, напрягаться. Что и говорить, практичный способ мышления, в глазах многих тысяч болельщиков еще и удостоверенный либо радостными, либо оскорбительными цифрами счета.

А правды нет как в той, так и в другой версии, если брать их порознь. Правда в том, что хорошая игра подчинена сочетанию коллективного и индивидуального начал, и это сочетание проницательный тренер развивает, поощряет и культивирует. Игра безалаберная, разнобойная, неряшливая, сшитая на живую нитку, плоха. Но точно так же плоха и игра, зажатая тесным мундирчиком, сшитым на глазок тренером, не предусмотревшим высокие прыжки и вращения руками.

Высокий класс, скажем, сборных Бразилии, Англии, ФРГ, Голландии более всего проявляется в том, что команды эти, играя в рамках определенной общей схемы, непрерывно показывают, словно шикуя и хвастаясь, выдающихся солистов, мастеров умных, наделенных чувством собственного достоинства, свободно принимающих решения, дерзающих.

Обезличенный футбол, послушный схеме, когда игроки вызубривают тренерскую шпаргалку и ни о чем больше знать не желают, обречен навевать скуку, ему не покорить мир, его забывают, уйдя со стадиона, он, средний по замыслу, будет и среднего качества.

Один маститый тренер во время наших с ним разговоров на протяжении многих лет скептически отзывался то об одной «звезде», то о другой. В конце концов, когда его мишенями побывали даже Пеле, Яшин и Чарльтон, я был вынужден выступить с «официальным запросом»: что он вообще имеет против «звезд»? Он отнекивался, отпирался, но я настойчиво предъявлял все его прежние иронические замечания. И вдруг с тяжким вздохом:

– Вы бы попробовали терпеть знаменитость, особенно сходящую, тогда бы не спрашивали…

Я больше и не спрашивал, меня устроило его признание. За ним стояло то, чего не видят трибуны: одна из правд многотрудной футбольной жизни. Но разве работа тренера не включает в себя беспрестанные преодоления, в том числе и злоключения со «звездами»? И надо ли ему сочувствовать? А может быть, более достоин сожаления тот тренер, в чьем распоряжении нет «звезды», хотя бы и колючей?!

Все это не так легко рассудить. Известно немало случаев, когда самолюбивый тренер, натолкнувшись на строптивый норов «звезды», ставил вопрос ребром: «или он, или я». Впрочем, с такими же ультиматумами выступают и «звёзды». Борис Андреевич Аркадьев рассказывал мне, что «сами» Г. Федотов и В. Бобров ходили однажды к начальству с требованием «освободить их от Аркадьева». Как выразился Борис Андреевич, «у начальства, на удивление, хватило такта отправить эту парочку великих восвояси ни с чем, я уцелел, а потом они же оба каялись и не могли себе простить своего шага».

Если из сборной, к общему удивлению, выводят знаменитого игрока, а перед важным матчем возвращают, можно не сомневаться, что причиной послужил человеческий конфликт. Далеко не всегда бывает прав тренер, особенно если он из тех, кто не терпит возражений, несогласия и добивается безмолвного послушания. «Звезда» ведь не для того всходит на футбольном небосклоне, чтобы исправнее остальных выполнять указания, ее предназначение – подарить футболу новую небывалую черточку. Лучшее, что может тренер, – понять «звезду», помочь ей, окружить доверием. Но тогда надо уметь самому уйти в тень, уметь бескорыстно радоваться искусству игрока. А многие тренеры имеют слабость считать, что игра идет по их генеральскому повелению, и никак не иначе…

Мне приходилось слышать восклицания тренеров: «Эх, перевелись «звезды», ведь были же раньше…» И думалось: не лицемерные ли это вздохи человека, промотавшего состояние, не умевшего сберечь фамильные драгоценности, не наделенного тактом и культурой в обращении с игроками, маленького диктатора, на протяжении всей карьеры опасающегося за свою судьбу, желающего жить спокойно? «Пусть играют по подсказке, они не доросли до права на импровизацию» – вот и весь его сказ, вот и отнято у команды право проявить к игре чисто спортивный интерес.

И это еще одно столкновение истин: необходимость «звезд», с одной стороны, и с другой – немалые трудности в обращении с ними.

Помню, в Белфасте, в 1969 году после нулевой ничьей, тренер североирландской сборной Бингхем, откинув дипломатию, вместо протокольной любезности сказал о нашей команде то, что думал: «Организованная, но не изобретательная». Это было верно.

Мне кажется, что объяснение этому искать надобно вот в чем. Наши команды систематически отстают с тактическими нововведениями на несколько лет. И многим кажется, что неудачи как раз этим отставанием и вызваны. Отсюда и развился преувеличенный интерес к схемам, к «порядку», ко всему тому, что называется организацией игры, поэтому у знаменитых иностранцев высматривают прежде всего тактические варианты, чертежи повторяющихся комбинаций, проявляя, я бы сказал, несамостоятельность футбольного мышления, обезьянничание. В погоне за модным рисунком теряют из виду некоторые вечные законы. Разумная пропорция коллективного и индивидуального начал – один из этих законов. Чрезмерное увлечение тактическими схемами, наивная вера в их всемогущество заставляют иных тренеров приносить в жертву начало индивидуальное. А ведь все оригинальное в игру привносят люди, в первую очередь «звезды», и их маневры полагается тренерам подмечать, закреплять, делать новинкой команды.

Вот я и думаю, что в спорах хорошо бы почаще брать сторону личности, индивидуальных проявлений в игре Они самое дорогое и редкое в футболе.

«И ТЕХНИЧЕН, И ЗОРОК, И ПАСУЕТ ХОРОШО, НО МЕДЛИТ, ТЯНЕТ, СКОРОСТЕНКИ НЕТ».

«СКОРОСТЬ КОСМИЧЕСКАЯ, ЛЮБОГО ОБГОНИТ НО ТЕХНИКИ НЕТ, НЕ УСПЕВАЕТ НИ ОГЛЯДЕТЬСЯ, НИ ВЕРНО ОТПАСОВАТЬ».

Очень часто спор о сравнительных достоинствах игроков зедется от двух этих печек.

Иногда он переходит и сразу на всю команду.

«Комбинируют, потихонечку гонят мяч, вроде бы приятно, красиво, но не остро, по воротам редко бьют».

«Мчат как оглашенные, и все без толку, ничего по сторонам не видят и бьют что есть силы, лишь бы ударить…»

На первый взгляд в этих двух отзывах речь идет о разных несовершенствах, в одном случае о нехватке скорости, в другом – сметки и техники. Если так, то ничего заслуживающего внимания тут не было бы, недостатки и полагается выкладывать без обиняков. На самом же деле перед нами спор вкусов, спор