— Он местный, говорите? — вмешалась Ева. — Да я знакома со всеми, кто здесь живет. Не представляю себе, чтобы кто-то был способен на такое чудовищное злодейство. У нас нет сумасшедших маньяков, увольте.

Ровенна, не ожидавшая столь страстных речей, смотрела на подругу с удивлением.

— Простите, — извинилась Ева, обводя их взглядом, — это у меня от расстройства.

— Конечно, конечно, — поспешила поддержать ее Ровенна.

Некоторое время они сидели молча. Когда официант принес суп и салат, Ева набросилась на еду, будто не ела несколько дней.

— Ты чего-то боишься? — тихо спросил Дэниел.

Ложка Евы замерла в воздухе на полпути ко рту.

— С чего ты взял?

— Вам следует бояться, — заметил Джереми.

Все с удивлением уставились на него.

— Нет, я не имею в виду, что вы должны спрятаться под стол и сидеть там. Я хочу сказать, что вы должны быть осмотрительны в такой ситуации, когда какой-то ненормальный тип ведет охоту на женщин.

Ровенна молча хмурила лоб.

— А где твоя машина? — спросил Джереми.

— В полицейском участке, а что?

— Какие у тебя планы на сегодня?

— Мы с Дэном собирались вернуться в музей и продолжить чтение.

— Хорошо. Оставайся там, пока я за тобой не приеду, ладно?

— Эй, ты обещала зайти к нам в магазин, — обиделась Ева.

— Да, я сначала зайду к вам, а потом — в музей. А ты куда отсюда, Джереми?

— У меня есть кое-какие дела, а еще нужно повидать Брэда.

Принесли суши. Ева, которая ранее жадно поглощала суп, глотала уже с трудом. Разговор не клеился. Дэниел попробовал его оживить.

— Слушайте, а мы ведь сидим в компании королевы.

— Ах да, верно, — улыбнулась Ева. — Ровенна — наша королева урожая в этом году.

— Что это значит? — недоумевал Джереми.

— На День благодарения у нас проводится парад, — стал объяснять Дэниел, — мы строим повозки, украшаем их и проезжаем на них по городу. Это иногда даже по телевидению показывают. Парад начинается…

— Да, парад начинается на кукурузном поле, — с неестественным оживлением закончила за него Ровенна. — Королева восседает на стоге сена, который везут четыре лошади. Парад предшествует сбору урожая. По крайней мере, раньше было так. Но в наши дни парад уже, в общем, утратил свое значение.

— Это языческая традиция, — прибавила Ева.

— Нисколько, — возразил Дэниел.

— Нет, языческая, — настаивала Ева. — Так язычники благодарили бога урожая. А богиня урожая — или королева — олицетворяла для них мать-землю, что одаряла людей от своих щедрот.

— Так было прежде, а сейчас это просто праздник, — примиряющим тоном произнесла Ровенна. — Местные фермеры и те, кто живет у дороги, выносят на улицу фрукты, горячий яблочный сидр, а вечером в одном из колледжей бывает ужин с танцами. Тебе понравится, Джереми.

Джереми смущенно улыбался, не будучи уверенным, что ему вообще нравится слово «урожай». Все, что с ним было связано, вызывало подозрения, будто несло ауру зла.

— А короля урожая выбирают? — спросил он.

— Да, его выбирают за ужином. Королева выбирает себе короля из своей свиты. Праздник удастся на славу, обещаю. Я состою в комитете устроителей.

— А я приглашен? — все сомневался Джереми.

— Разумеется. Приходят все, кто пожелает. — Ровенна улыбнулась, давая ему понять, что он был бы приглашен в любом случае.

Джереми взглянул на часы и поднялся:

— Я заеду за тобой в музей. А сейчас мне пора.

— Хорошо, — кивнула Ровенна.

Он нашел официантку, оплатил счет и вышел.

Он был уверен, что Джо позвонит, едва появится новая информация, так что он не чувствовал себя обязанным сидеть в городе. В его планы входило побеседовать с соседями Ровенны Макэлроями, владевшими полем, где нашли труп, а также разыскать Эрика Ролфа.

Но не успел он сделать и нескольких шагов, как его окликнули. Ровенна, нерешительно улыбаясь, догоняла его.

— Что случилось? — удивился Джереми и незаметно для себя схватил ее за плечи.

Она затрясла головой, улыбка ее стала шире, в глазах заплясали искры.

— Нет, ничего. Я хотела спросить, как ты себя чувствуешь. Ночью ты… беспокойно спал. А утром тебе пришлось ехать на вскрытие.

— Мне не впервые присутствовать на вскрытии, — ответил он.

— И все равно это, должно быть, ужасное зрелище.

— Еще какое. Убийство — это всегда ужасно. — Он крепче сжал ей плечи. Неизвестно почему, но он чувствовал, что его самого сжимает в своих тисках страх. — Пожалуйста, будь осторожна. Держись своих друзей, не выходи одна, когда стемнеет.

— Обещаю. — Она погладила его по щеке. — И ты тоже будь осторожен.

Он усмехнулся.

— Я всегда осторожен. И вооружен.

— А я ношу с собой перечный спрей и отлично умею им пользоваться.

— Ты, главное, не доводи до того, чтобы пришлось пускать его в дело, — попросил Джереми.

— Обещаю.

— А теперь иди — возвращайся к друзьям. Встретимся в музее.

Ровенна повернулась и пошла обратно в ресторан. А он, взглянув на часы, понял, что нужно спешить. Осенью в Новой Англии темнеет быстро, а он хотел многое успеть до наступления темноты.

Макэлрои могли подождать до завтра, но Эрик Ролф не мог. Джереми собирался найти его немедленно — человека, который недавно вернулся в город, который делал самые страшные на свете пугала и который теперь изготавливал изображения самого дьявола.