весом. С ужасом смотря на меня, администраторша, поборов кашель, попыталась закричать:

– Помоги…

Но я оборвал ее крик резким ударом в солнечное сплетение, после которого она вновь заткнулась и стала делать судорожные попытки вдохнуть, выпучив глаза. Присев на краешек стола, я спокойно сказал:

– По-моему, я ясно выразился, но могу и повторить. Как только получу мои вещи, я уйду. Если нет, мне придется применить кое-что из арсенала пыток, но тогда с вероятностью сто процентов ты умрешь. Поверь, поступить так для меня совсем ничего не стоит. И поэтому, если ты еще надеешься дочитать свой журнал, верни мои вещи. Надеюсь, сейчас дошло?

Администраторша наконец сломалась и начала рыдать. Размазывая слезы, она стала рассказывать, что ее бес попутал, взяла она мой ноут, но вернуть не может, потому что как только менты уехали, попросила своего знакомого Ваську сплавить ценную вещь на барахолке.

– Он его наверняка продал уже, – закончила тетка, испуганно глядя на меня.

– Где живет твой Васька? – осведомился я.

– Тут, недалеко, – ответила администраторша.

– Вставай, пошли к нему. Если твой дружок уже успел его продать, ты сильно об этом пожалеешь.

Видя, что она собирается что-то возразить, я добавил:

– Или тебе все-таки не интересны анекдоты на последней страничке журнала?

Тетка с испугом подскочила, но, прежде чем идти, потратила еще несколько минут на то, чтобы привести себя в порядок и стереть с лица потекшую тушь. После этого мы с ней под локоток, как лучшие друзья, зашагали по поселку.

Васька действительно жил недалеко, уже через пять минут на нашем пути показался скромный домик с садом под окнами, уже давно заросшим сорняками. На громкий стук администраторши дверь распахнулась, и на пороге появился мужичок в потертой промасленной спецовке. Видимо, этот кадр одновременно занимал в поселке должности техника, слесаря и электрика, но только на основную работу забил и все свое время самозабвенно халтурил на потребу местным. Как же иначе можно было объяснить запущенное состояние этого райского местечка?

– А-а-а, Нинок! Заходи! – радостно сказал Вася. – А это кто с тобой?

– Вась, мне сейчас некогда, – затараторила администраторша. – Ты тот компьютер, что я тебе позавчера принесла, уже успел кому-нибудь продать?

– Пока нет, но покупателя уже нашел. Это друган мой, нормальный парень, две тысячи дает.

– Знаешь, Вась, уже не нужно, я сама нашла покупателя, так что верни-ка мне его.

Нинок испуганно покосилась на меня, но я не стал вмешиваться. Воровку не переделать, поэтому мне осталось только промолчать, предоставив ей выкручиваться самой.

– Ну ты даешь! – возмутился Вася. – Я уже практически договорился! Что я теперь парню скажу?

– Вась, ты меня извини, что так вышло. Я тебе потом презентик занесу, а сейчас верни, пожалуйста, эту железяку, ладно?

– Тьфу на тебя! – разочарованно сплюнул Вася и скрылся в доме.

Спустя минуту он появился вновь, но уже с моей сумкой, где обретался ноут, и вручил ее тетке со словами:

– Только чтоб твой презентик был не меньше двух литров! Мне еще перед друганом извиняться.

Нинок с испугом протянула сумку мне, а я сразу расстегнул ее и проверил наличие Аси, кабелей и самое главное – моего паспорта в потайном кармашке. Вот насчет него я беспокоился больше всего, но документ оказался на месте. Видимо, до тщательной проверки сумки руки ни у кого так и не дошли. Отойдя немного от домика Васи, я поглядел в испуганные глаза администраторши, а потом мягко убедил ее, что в случае любых необоснованных претензий последует незамедлительное наказание. Видя, что смысл слов до тетки дошел и был ею усвоен в полном объеме, я отправился к своему Ветерку.

А вокруг него уже собралась большая толпа. Похоже, что все отдыхающие в этом поселке заинтересовались бесплатным развлечением. Дети с восторгом кормили жеребца разными угощениями, а взрослые стояли немного подальше, с интересом рассматривая и обсуждая коня. Подойдя поближе, я одним движением запрыгнул в седло, а потом попытался тронуться с места. Вот только Ветерок заартачился и пока не опустошил коробку с сахаром, который подсовывала ему маленькая девочка, покинуть это гостеприимное сборище не разрешил. За это время я успел ответить на десяток бестолковых вопросов и пристроить сумку с ноутом на седле. А после того как Ветерок признал, что картонная коробка совсем невкусная, я попрощался со своими знакомыми, раздвинул зевак и поехал к дороге, которая вела в город.

Выбравшись на потрескавшийся асфальт, я решил снять маскировку, потому что жилых домов в окрестности не наблюдалось, а движение на дороге было настолько слабым, что навстречу мне попался только один велосипедист. Развеяв плетение, потреблявшее в этом мире неоправданно много энергии, я задумался. Нужно было прикинуть свои дальнейшие действия. В принципе, с ноутом я провозился долго. Сыграло свою роль и то, что мне никогда не нравились воры, да и подвернулась возможность вернуть свой паспорт, потому что на Земле документы имеют важное значение. Но теперь возникал вопрос: что делать дальше? По идее, нужно было отправиться домой, показать родителям, что я жив и здоров, но сразу назревала проблема – куда девать Ветерка? Конечно, можно его каким-то макаром затащить в квартиру, хотя я очень сомневался, что это осуществимо, или же спрятать в гараже у знакомых отца, превратив его в статую и поставив рядом с горбатым «Запорожцем». Недельку пусть там постоит, пока я побуду дома…

Дома. Что-то мне уже не так сильно хотелось туда попасть, если честно. Раньше как-то присутствовало стремление вернуться в свою квартиру, обнять родных, рассказать про свои приключения, а вот сейчас… Ведь пока я тут буду недельку расслабляться, в соседнем мире пройдет почти год, а за это время многое может измениться. Да и нехорошо бросать тамошнюю родню на такой долгий срок, ведь они без меня могут такого натворить… И Алона очень расстроится, ведь я сколько раз обещал заехать в Подгорное королевство, но вот опять пропадаю неизвестно где. И вообще, мне там по поводу стекла нужно что-то придумать, библиотекой озаботиться…

Внезапно я поймал себя на мысли, что уже не хочу больше находиться на Земле. Что я тут забыл? Зачем я вернулся? Ведь здесь я никто и звать меня никак, а вот в соседнем мире превратился в значимую фигуру. Здесь мое отсутствие никого, кроме родителей, не затронет, а там может запросто пошатнуться стабильность Нового Союза. Так что же? Возвращаться? И тут я ощутил, что и в самом деле очень хочу вернуться. Правду говорят, что разлука только обостряет чувства. И теперь я отчетливо осознал, что если вдруг закроется разрез и я останусь на Земле, то уже не смогу жить, как раньше. Нет, не в смысле богатым и знаменитым, а просто счастливым.

Ведь, несмотря на то, что в соседнем мире мне часто приходилось рисковать собой, выкладываться до последней капли силы, проливать свою кровь, там я действительно жил, а здесь буду лишь существовать. Да, я танцевал на лезвии клинка, попадал в ситуации, где одна ошибка означала смерть, но чувствовал всю полноту этой жизни. Конечно, я начал заново оценивать ее, лишь едва не потеряв, но и раньше инстинктивно чувствовал подобное. Ведь там мне просто нравилось быть тем, кем я стал, и ощущать вкус каждого прожитого дня, чего я никогда не мог добиться на Земле.

Я понял, что в соседнем мире меня ждут яркие краски и море впечатлений, а здесь – лишь серые будни. В этом мире мне не за что сражаться, не нужно рисковать, не придется участвовать в разных смертельных авантюрах. Нет, можно всего этого добиться и собственными усилиями, но я же не такой дурак, чтобы искать себе ветряные мельницы. И здесь я никогда не буду чувствовать себя, как раньше. Я не буду нужным кому-то, а ведь без этого жизнь теряет всякий смысл. Вот так в раздумьях под цокот копыт я сделал вывод – этот мир не является моим домом. И влекло меня сюда совсем не чувство тоски по родному гнезду, а просто легкое беспокойство за родителей. Все оказалось простым и понятным, но именно для этого мне понадобилось попасть на Землю.

Остановив Ветерка прямо посреди дороги, я спросил себя, а так ли нужно сообщать родным, что я жив? Ведь все равно надолго оставаться на Земле я не собираюсь, так зачем им вообще знать о моем возвращении? От этих мыслей меня отвлек восторженный детский возглас:

– Ух ты! Эльф!

Посмотрев в ту сторону, откуда донесся голос, я увидел пацана лет восьми, стоящего у забора небольшого домика. Мельком оглядевшись, я понял, что незаметно для себя достиг пригорода. Что ж, все