По моим подсчетам, где-то на третий день блужданий по подземельям я услышал далекое журчание и ускорил шаг. Шандар, все еще молчавший как рыба, последовал за мной. Спустя десять минут мы обнаружили ручеек, который вытекал из отверстия в стене и маленьким водопадом падал в лужу на полу нашего хода. Увидев воду, гвардеец бросился к ней, рухнул на колени перед лужей и зачерпнул полные ладони. Видя, как он пьет, жадно, захлебываясь, я понял, что это действительно не мираж, не глюк и уж точно не «белочка», и выплюнул пуговицу. Несмотря на то, что мне очень хотелось пить, я все-таки сохранял культуру поведения и аккуратно приник к источнику, ловя губами чистые струйки.

Когда я понял, что скоро лопну, то с сожалением оторвался от ручейка и принялся оглядываться. В этом месте русло образовало небольшую пещеру с разломом посередине, куда и стекала вода из большой лужи. Оглядев отверстие, из которого вытекал ручеек, я слегка удивился – оно явно было рукотворным. Заглянув в него, я понял, что его наверняка проделали магией, так как ход, по которому текла вода, был почти идеально круглым и прямым как стрела. Он был расположен под небольшим углом и вел наверх. Прикинув ширину, я понял, что пролезть по нему для меня не составит труда, и стал думать, имеет ли смысл и дальше идти по руслу. Оно ведь может и не выходить на поверхность, а этот шурф – доказательство того, что рядом когда-то была цивилизация. Может, он ведет к одному из древних подземных городов, которые сейчас используются для выращивания грибов, и тогда все становится совсем просто.

– Ты как? – спросил я Шандара, блаженствовавшего на полу с радостной улыбкой.

Поразительно, как мало нужно человеку для счастья! Гвардеец перевел взгляд на меня, его улыбка потухла, и он мрачно ответил:

– Пока живой.

– Сумеешь подняться по этому ходу? – кивнул я на ручеек. – Или мне тебя опять на своем горбу переть?

– Постараюсь, – неуверенно сказал парень.

– Тогда полезли! – скомандовал я и подал пример, залезая в узкий шурф, проделанный неизвестным магом в древние времена.

Зря я опасался. Подниматься по нему оказалось совсем несложно, ведь угол наклона был невелик. Нужно было только внимательно следить за тем, чтобы не поскользнуться на мокром камне. Спустя две сотни метров ход внезапно закончился. Оглядевшись, я понял, что он был проделан в полу какой-то пещеры, куда вел десяток каналов различной ширины. По одному из них бежала вода, а остальные были абсолютно сухими.

– Канализация! – усмехнулся я, вспомнив подходящее сравнение, и пошел к выходу из этой пещеры.

А выход меня снова удивил – он вел в другую пещеру поистине гигантских размеров. Как я ни старался, так и не смог разглядеть свод, терявшийся во тьме. Поэтому я сделал светляк совсем ярким, послал его вверх и обомлел.

– Что там? – спросил выбирающийся из шурфа Шандар.

– Иди и сам посмотри, – ответил я, любуясь открывшимся зрелищем.

Пещера была огромной, километра три в диаметре. Ее свод был укреплен гигантскими балками из неизвестного мне материала, начинавшимися у стен и сходившимися в центре этого поражающего своими размерами купола. А под сводом… Под ним был город. Светляк позволял увидеть небольшие, но аккуратные каменные домики, совсем не тронутые временем, поля с каким-то белесым мхом и грибами, несколько каменных бассейнов и дворец. Громадный и величественный, он стоял посреди города и своей необычностью внушал трепет. Я никогда не видел таких колонн, среди которых преобладали треугольные, никогда не встречал таких вытянутых куполов, да и сама форма неправильной звезды, в виде которой был выстроен дворец, навевала мысль о том, что его создатели были отнюдь не поклонниками рациональности.

Шандар подошел ко мне, издал восхищенный возглас и принялся рассматривать город перед нами. Когда к нему частично вернулся дар речи, он попытался произнести:

– Это… Это же…

Я помог ему:

– Деррикар.

Мы недолго любовались городом. Вскоре заявили о себе насущные проблемы, поэтому я сказал Шандару:

– Взгляни на поля с грибами. Как думаешь, их можно есть?

– Конечно! – сказал гвардеец и первым пошел туда.

Поля были неухоженными, грибы расползлись по всей земле, явно доставленной с поверхности, и очень походили на наши шампиньоны. Вот только от них так фонило магией, что я очень засомневался, стоит ли их употреблять в пищу. Ведь, насколько я знал из курса биологии, никакой растительный субстракт не будет существовать тысячи лет в замкнутом пространстве практически без подпитки. Так что наверняка основой этих странных грибов была магия, которая позволяла им расти здесь многие века. Пока я раздумывал, Шандар сорвал несколько грибов и отправил их в рот. Мое чувство голода все-таки пересилило осторожность, поэтому я также сорвал пяток, но испек их на магическом огне и только потом рискнул отведать. Вроде бы ничего, есть можно. Не хватает соли и специй, а так вполне пригодно.

Подкрепившись грибами и с трудом смыв в ручейке въевшуюся в кожу каменную пыль, мы отправились исследовать Деррикар. Все-таки лавры первооткрывателей привлекают всех, поэтому вместо того, чтобы сразу искать путь наверх, мы стали бродить по окрестностям. Домов оказалось не так уж много, всего шесть десятков, а внутри мы обнаружили только труху, пыль и остатки плесени. Но было также и много интересных находок. Например, в третьем по счету доме мы увидели несколько скелетов, а в четвертом, огибая кучу трухи, я обо что-то споткнулся. Подняв железяку, оказавшуюся подсвечником, я поразился тому, как он смог сохраняться на протяжении стольких тысяч лет. А ответ оказался прост – подсвечник был сделан из черного металла. В других домах мы также обнаружили различные изделия из этого материала, применявшегося повсеместно. Из него были сделаны даже каминные решетки, и это приводило меня к выводу, что древние маги не привыкли экономить.

Оставив осмотр домов до лучших времен, мы пошли во дворец. Вблизи он казался еще более странным. Большое количество острых углов, дикая нерациональность сооружения отталкивали всякие мысли о красоте. Необычность этого строения состояла еще и в том, что дверь была овальной, напоминающей стальную заслонку банковского сейфа или вход в сверхсекретный бункер. Дверь была сделана также из толстого листа черного металла, но оказалась открытой, чем мы и воспользовались. Источаемый моим светляком свет проникал во дворец сквозь стеклянный потолок. Да и черные вытянутые купола, которые я рассмотрел издали, также были отлиты из темного стекла, что производило потрясающее впечатление.

Внутри оказалась все та же труха, запустение и несколько скелетов, но вот стены дворца были покрыты всевозможными росписями. Заинтересовавшись, я начал рассматривать эти искусно выгравированные картины. Везде одно и то же – гномы сражаются с чудовищами. Противными, страшными, иррациональными, потому что кому в голову придет создавать крылатого паука? А змею-дикобраза? А львов с кожистыми крыльями? Не знаю, когда вымерли все эти существа, но могу только сказать с облегчением – и слава Единому! Складывалось такое впечатление, что их создавал какой-то сумасшедший, потому что на картинах можно было видеть скрещивание всего со всем, дававшее поразительные результаты.

Первым гномам пришлось хорошо постараться, чтобы очистить горы от этих тварей, и я им за это был весьма благодарен. Причем, как я понял, маги и неодаренные сражались в этой войне на равных. Причем маги всегда изображались в балахонах и с посохами в руках, которые изрыгали лед, пламя и другие смертоносные штучки. То ли древним художникам так было удобнее показывать действия плетений, то ли действительно все маги того времени носили палки, сейчас уже было не понять. Оторвавшись от картин, я продолжил осмотр и вместе с Шандаром обнаружил библиотеку. Вернее, это когда-то была библиотека, а