— Правильно мыслишь. Старый генератор я разобрал, а новых сделал три. Каждому по своему будет, чтобы не бегать друг к другу.

— Ты хоть понимаешь, что это уже стоило Ташиной жизни и, если хоть капля информации просочится от нас наружу, это может и нам того же стоить?

— Ты что, меня за лоха держишь? Все под контролем! Что мне, жить надоело? Держи второй генератор для Славы, хотя сам решай, давать или нет, — сказал Федька, доставая еще один приборчик.

— Я пока воздержусь ему эту штуку давать. И тебе советую одному пока не выходить. Или забыл случай с привидением?

— Не пугай! Сначала походим вместе. Потом посмотрим по обстановке. Ну все, мне бежать надо. Так что, бывай! — и физик вытолкал меня из квартиры.

Вернувшись домой, я застал Славку, слоняющимся по квартире в плену собственных мыслей. Если его слабые потуги и можно было назвать уборкой, то только закрыв глаза.

— Ну давай, выкладывай, что надумал? — спросил я его, скинув куртку и башмаки.

— Я думаю, надо начать с умирающих. Их должно быть немало по больницам, — при этих словах глаза Славки блестели каким-то нехорошим блеском.

— Постой, постой! Так не годится. Мы ничего не добьемся наскоком. Идея правильная, но твой «энтузиазм» мне явно не нравится.

— Да что там! Подсмотрим, как души уходят, и попытаемся так же.

— Так! — кажется, со Славой дело обстояло немногим лучше, чем пару дней назад. — Все! Или ты сейчас мне пообещаешь через четыре часа вернуться со мной обратно в тело, или я испорчу генератор и спущу таблетки в унитаз!

Не знаю, выполнил бы я эту угрозу, но в этот момент был уверен на сто процентов. Слава, почувствовав твердость моего духа, сник и с трудом выговорил, как пионер при разборке пьяного дебоша:

— Я обещаю.

Вот до чего может довести человека шантаж. Оставалось только надеяться, что приятель сдержит свое слово.

— Верю! Теперь, что мы еще будем делать, кроме как гоняться за свежими покойниками?

— Есть кое-что… — вымученно улыбнулся Слава.

— Тогда, сегодня действуем по твоей программе. Но помни обещание! Все, пошли на боковую!

В то время как Слава прошел в спальню, я заскочил на кухню за таблетками, и заодно припрятал второй генератор. «Отправлялись» мы по уже привычной схеме: сначала он, потом я.

Приятель сразу схватил меня за руку и потащил в первую горбольницу. В большом желтом кирпичном здании было множество коридоров и комнат, и я, наверно, блуждал бы там неизвестно сколько, пока нашел бы нужную палату. Слава же, зная расположение отделений в больнице, отбуксировал меня прямо в отделение первой помощи. Но там ничего серьезного не наблюдалось. Кто-то сидел в коридоре, видимо, с незначительными осложнениями. Несколько человек лежало на кроватях-каталках. Кто-то постанывал, кто- то молчал. Но никого в критическом состоянии не было.

— Здесь ничего не дождемся, — вынес вердикт Славка. — «Поехали» в реанимационное!

— Экий ты кровожадный, сейчас бы всех на тот свет! — пытался вяло подшучивать я, но выходило как-то мрачновато.

В реанимации пациентов было достаточно, но все находились в более-менее стабильном состоянии. Ярослав в отчаянии перелетал от прибора к прибору, считывая показания. Наконец произнес:

— Так мы можем пару дней сидеть на одном месте. Надо найти больницу, дежурящую сейчас по этой части города. Здесь явно не час пик. «Поехали», посмотрим «комбинатовскую» — она здесь, рядом, а потом во вторую городскую, а там железнодорожников. Хоть где-то что-то да найдем!

— А и правда, сколько же людей умирает каждый день на больничных койках? — я запоздало озадачился траурной статистикой.

— А кто его знает, но, по всякому, немало. Только вот умирают они в разных местах: в скорой, в палатах, в реанимации…

— В морге… — опять мрачно пошутил я.

— Бывает и так, но, надеюсь, редко, — философски ответил Слава и скомандовал. — Цепляйся, летим дальше.

В следующей больнице нас тоже ожидало фиаско, и только во второй городской мы попали на активную работу приемного отделения скорой помощи. Здесь, как раз выкатывали из машины человека, побывавшего в автомобильной катастрофе. Бедняге крепко досталось. Средних лет мужчина жильцом явно не выглядел. Судя по перевязкам и капельницам, у него были многочисленные травмы, в том числе головы, и, по-видимому, значительная потеря крови. Слава сразу подцепился к пациенту и прокомментировал свои ощущения:

— Глухо. Он или уже с душой расстался или она вот-вот выйдет из тела… — комментировал он ситуацию.

— Отпусти его и подождем. Если его оживят, то пойдем дальше искать, а если сердце остановится, а он таким и останется — то, значит, уже «ушел».

Долго нам ждать не пришлось. Не успели раненого человека подключить к приборам, как над его головой и грудью стало подниматься марево, уплотняясь с каждым мгновением. Оно почти сразу приняло внешний вид лежащего на столе тела и сначала поднялось кверху, а потом повернулось и переместилось к нам, «встав» на ноги.

Это был довольно высокий мужчина, приятной наружности. Темные, с сединой волосы и морщины указывали на немалый возраст, но стариком его я назвать бы не решился. Одет он был в тот же темный «костюм», что и тело на столе. Несмотря на крупные черты лица, внешний вид чем-то говорил, что этот человек не был обременен физическим трудом, а скорее, принадлежал к той же категории трудящихся, что и мы. В отличие от нас, в нем чувствовалась наполненность какой-то энергией. Он был как бы плотнее или ярче нас. Я сразу вспомнил такое же ощущение от Ташиного присутствия, когда она прощалась с нами. Рассматривать себя дольше он нам не дал.

— Разрешите приветствовать! Вы не подскажете, какими судьбами я тут оказался? — с любопытством уставился он на меня.

— Вы комфортно себя чувствуете? — спросил я его, не зная, как сообщить ему малоприятное известие.

— Вполне, — пожав плечами, ответил мужчина.

— А что последнее вы помните до потери сознания?

— Я же попал в аварию и у меня были травмы! — начав вспоминать, нахмурился мой собеседник, и я решился сказать ему правду.

— Вы покинули свое тело, которое лежит на столе, — при этом я указал ему на врачей, суетящихся вокруг умирающего пациента.

— Не может быть! — он обернулся и подошел к столу. — Но… это означает, что я умер?

— Умираете, — вступил в беседу Слава. — Приготовьтесь, судя по всему, ваше сердце остановилось, и вам нужно будет идти дальше в астрал.

— А кто тогда вы будете? — спросил новопреставленный, но услышать ответа не успел. С ним стали происходить те же превращения, что и с Ташей. Он начал терять четкость очертаний, как будто наполняясь мерцающим туманом, пока его тело не разлетелось мелкими серебристыми брызгами.

Слава с досадой смотрел на происходящее:

— Что же он так быстро? Мы ничего не успели расспросить!

— Видимо, в отличие от Таши, у него не осталось срочных или незавершенных дел на Земле, или не было сильной нужды увидеть близких, — пытался рассуждать я.

— Как же мы поймем, как они «туда» уходят? Ведь здесь ничего не происходит.

— Похоже, когда мы видим затуманивающееся тело, происходит освобождение сознания и контакт с астралом, который описывала Таша. Просто, она вернулась на некоторое время из этого состояния, а дяденька пошел без больших сомнений прямо туда, — размышлял я вслух и спросил Славу. — Ну что,