— Вот договор на аренду, оформленный на имя Холмена. Похож на настоящий.

— Он и есть настоящий, детектив, — не удержался Холмен. — Совсем как ваш ордер.

Рэндом внимательно изучал бумаги.

— «Качественные машины, Лос-Анджелес». Вы когда-нибудь слышали о «Качественных машинах»?

Вукович пожал плечами, тогда Рэндом обратился к коротышке.

— Что выяснил, Тедди?

«Значит, парня зовут Тедди», — отметил про себя Холмен.

Тедди повернулся и передал Рэндому водительские права и бумажник Холмена.

— Автомобиль зарегистрирован в «Качественных машинах», в розыске не числится, оштрафован не был. К водительским правам тоже не придерешься.

Рэндом бросил быстрый взгляд на права, затем на Холмена.

— Где ты их взял?

— В отделе транспортных средств. А где вы взяли ордер?

Рэндом положил права обратно в бумажник, но продолжал держать его в руке вместе с документами на аренду. Когда он отвернулся, Холмен понял, что в отчетах действительно было нечто важное. Рэндом не давил на него, чтобы Холмен повсюду не раззвонил о пропавших бумагах.

— Надеюсь, ты правильно понимаешь ситуацию, Холмен, — сказал Рэндом. — Первый раз я попросил тебя по-хорошему. Теперь прошу во второй. Я не позволю тебе усугублять положение этих семей. Держись от них подальше.

— Я сам из этих семей.

На лице Рэндома мелькнуло подобие улыбки. Он придвинулся вплотную к Холмену.

— Из каких семей? — шепнул он. — Из «лягушатников»?

— Хуарес был «лягушатником». Не понимаю, о чем вы.

— Что — тюрьма тебе больше по душе?

Ни один мускул не дрогнул на лице Холмена.

— Как поживает твой дружок, Гэри Морено по прозвищу Чи?

— Мы не виделись много лет. Может, стоит навестить его.

Рэндом швырнул бумажник Холмена и арендные документы в салон «хайлендера».

— Ты меня за идиота не держи, Холмен, я этого не потерплю. Не позволю во имя четверых погибших. Во имя их семей, к которым, как известно, ты не имеешь никакого отношения.

— Можно идти?

— Ты требуешь ответов и сам затрудняешь мне их поиски. Я воспринимаю это как личное оскорбление.

— Я думал, вы знаете ответы.

— Большинство ответов, Холмен. Большинство. Но теперь из-за тебя передо мной захлопнулась важная дверь, и я не знаю, смогу ли открыть ее снова.

— О чем вы?

— Мария Хуарес исчезла. Смоталась, приятель. Она могла бы много рассказать нам, но теперь сбежала, и это твоя вина. Поэтому, если ты думаешь и впредь мешать моему расследованию, тебе придется самому объяснять семьям погибших, почему ты постоянно бередишь их раны, а главное, почему из-за тебя, засранца, застопорилось все дело. Ясно?

Холмен не ответил.

— Не испытывай мое терпение, парень. Я не шучу.

Рэндом вернулся к своей машине. Вуковича с напарником и след простыл. Серый автомобиль отъехал. Трое молодых людей, стоявших на тротуаре, ушли. Холмен забрался в «хайлендер» и взял телефон. Чи, видимо, давно отключился. Холмен вылез из машины, обошел ее со стороны пассажирского кресла и пошарил под ним. Затем проверил пол, бардачок и карман на двери, не оставив без внимания и заднее сиденье. Он боялся, что они могли установить в машине прослушивающее устройство.

Холмен не верил ни в фальшивую заботу Рэндома о семьях погибших, ни в то, что Рэндом подозревает его в корыстных интересах. Холмен сталкивался с сотней полицейских, которые разными способами пытались надавить на него, и теперь интуитивно чувствовал, что на кону нечто важное. Рэндом хотел убрать его с дороги, но Холмен не понимал почему.

Поллард направлялась в центр, чтобы обследовать место преступления. Она выехала на Голливудское шоссе и стала спускаться в самое чрево города, когда позвонила Эйприл Сандерс.

— Привет, — сказала Сандерс. — Получила факс, все нормально?

— Я как раз собиралась позвонить тебе и поблагодарить, подруга. Ты попала в десятку.

— Надеюсь, ты не разочаруешься во мне, когда я расскажу тебе остальное. Полиция меня засекла. Я так и не смогла добраться до их материалов.

— Шутишь! Значит, они ведут собственную игру.

Поллард была искренне удивлена. Банковский отдел и отдел ограблений в полицейском департаменте так часто работали вместе над одними и теми же делами, что обменивались информацией совершенно свободно.

— Не знаю, почему они вдруг решили вставить мне палки в колеса. Я спросила у одного типа… Джордж Хайнс, может, помнишь?

— Нет.

— Наверное, он пришел после того, как ты уволилась. Короче, я спросила — что за дела? Я думала, мы товарищи по оружию, так как насчет взаимопомощи?

— И что он ответил?

— Ответил, что материалов но делу у них больше нет.

— Как нет? Они же отдел ограблений!

— Я так и сказала. Когда они закрыли дело, кто-то сверху позаимствовал его. Я спрашиваю — кто сверху: начальство или Господь Бог? Хайнс ответил, что это уже не их забота и больше он не имеет права ничего сообщить.

— В смысле, не их забота? Это же было ограбление.

— Если бы копы знали, что делают, они были бы нами. Не знаю, что еще добавить.

Несколько секунд Поллард вела машину молча, обдумывая сказанное.

— Он сказал, что дело закрыто?

— Его собственные слова. Черт… я побежала… Лидс…

Эйприл положила трубку.

Если полиция засекретила протоколы по Марченко и Парсонсу, это увеличивало шансы на то, что Ричард Холмен, Фаулер и остальные были каким-то образом причастны к делу. Холмена это расстроит, но у Поллард и без того накопился груз плохих новостей: присланный Эйприл список свидетелей включал не только имена, но и телефонные номера людей, опрошенных ФБР по делу Марченко и Парсонса. Среди них была и мать Марченко, Лейла. Поллард сверила тридцать два номера в списке с исходящими звонками Ричарда Холмена и Майка Фаулера — результаты оказались сногсшибательными. Фаулер звонил матери Марченко дважды. Крайне маловероятно, чтобы патрульный инспектор имел законные основания вступать в контакт со свидетелем, поэтому Поллард окончательно уверилась, что Фаулер затеял какое-то мошенничество. Видимо, Холмен-младший был вовлечен в некую противозаконную игру. Перспектива рассказать об этом Максу не представлялась Поллард соблазнительной. Холмен хотел верить в то, что его сын вел правильную жизнь.

Поллард свернула с Голливудского шоссе на Аламеду и поехала параллельно реке. По 4-й улице она, миновав мост, перебралась на восточный берег. Тот был весь заставлен складами, сортировочными станциями и грузовыми машинами. До этого Поллард доводилось спускаться к реке всего дважды: первый