Анджелес еще подростком, когда он сбежал из родного Техаса. Марченко в своих подвигах превзошел овдовевшую мать, украинскую иммигрантку, которая, согласно документам, одновременно сотрудничала с полицией и угрожала городу постоянными исками. На момент гибели Марченко и Парсонс жили вдвоем в маленьком бунгало в Бичвуд-кэньоне, где полиция обнаружила двенадцать пистолетов, тайник с боеприпасами — более шестисот обойм, обширную коллекцию видеозаписей боевых искусств и девятьсот тысяч долларов наличными.

Поллард уже уволилась, когда Марченко и Парсонс прокладывали себе путь через тринадцатый из банков, но следила за новостями, и теперь, листая статьи, пришла в возбуждение. Читая о подвигах этой парочки, Поллард ощутила прилив того едкого раздражения, которое привыкла испытывать на работе. Впервые за многие годы Поллард почувствовала себя реальным, живым человеком и почему-то вспомнила о Марти. После его смерти ее жизнь превратилась в непрерывную борьбу между растущей горой счетов и желанием во что бы то ни стало самой воспитать детей. Потеряв отца, Поллард пообещала себе, что не потеряет еще и мать, сделав ее нянькой. Принятое обязательство внушало ей чувство смутного бессилия, особенно когда мальчики стали подрастать и расходы семьи возросли, но даже простое чтение статей о Марченко и Парсонсе вернуло ее к жизни.

Марченко и Парсонс совершили тринадцать ограблений за девять месяцев, действуя всегда одним и тем же способом: они врывались в банки, как наступающая армия, приказывали всем лечь на пол и чистили кассы. Пока один работал с кассирами, другой силой старался вынудить старшего управляющего открыть хранилище.

Скопированные Холменом статьи сопровождались размытыми фотографиями двух фигур в черном, размахивающих винтовками. Насчет их внешности свидетели высказывались довольно разноречиво, и преступников так и не опознали до самой их гибели. Только после восьмого ограбления удалось получить свидетельские показания с описанием машины преступников: малолитражного синего компактного автомобиля иностранного производства. После десятого ограбления подтвердилось, что это синяя «тойота- королла». Поллард улыбнулась, представив, как сотрудники элитного подразделения крепко жали друг другу руки, поздравляя с успехом. Профессионалы для каждого последующего ограбления брали новую машину; мелькавшая из раза в раз «тойота» подтверждала, что эти парни — просто везучие любители. И так как они пускались в погоню за удачей, можно было не сомневаться, что рано или поздно она от них отвернется.

— Пышки готовы. Мисс? Ваши пышки готовы.

Поллард подняла голову.

— Что?

— Горячие пышки, мисс.

Поллард настолько увлеклась материалом, что перестала следить за временем. Она подошла к стойке, взяла пышки и черный кофе и поспешила вернуться к чтению.

Удача отвернулась от Марченко и Парсонса на тринадцатый раз.

Когда они входили в Центральный калифорнийский банк в Калвер-Сити, чтобы совершить тринадцатое вооруженное ограбление, то не знали, что сотрудники полиции и офицеры ФБР патрулируют всю дорогу от центра города до восточной окраины Санта-Моники. Как только Марченко с Парсонсом вломились в банк, кассиры одновременно включили сигнал тревоги. Поллард прекрасно представляла, что произошло дальше: банковская охранная система послала сигнал в полицейский департамент, который, в свою очередь, предупредил команду слежения. Та подъехала к зданию — занять позицию на стоянке. В большинстве подобных случаев грабители ведут себя в рамках трех вариантов: сдаются, пытаются скрыться или отступают в банк, чтобы начать переговоры. Марченко поступил по-своему. Он стал стрелять. Вооруженная винтовками команда слежения открыла ответный огонь, убив Марченко и Парсонса на месте преступления.

Дочитав последнюю статью, Поллард поняла, что пышка остыла. Она отломила маленький кусочек. Даже холодная, пышка оказалась изумительной на вкус, но Поллард не обратила на это внимания.

Она пролистывала статьи, сознательно избегая всего, что касалось убийства четырех офицеров, пока не наткнулась на несколько страниц из полицейского отчета. Поллард это заинтересовало. Отчет был подготовлен Детективным бюро, а Ричард Холмен носил форму патрульного офицера. Детективы используют патрульных для помощи в розыске и для опроса свидетелей на месте преступления, но не дают им доступ к отчетам и показаниям, поэтому имена патрульных, участвовавших в операции, через пару дней никто уже не может вспомнить. Марченко и Парсонс были убиты три месяца назад, и награбленное ими возвращено владельцам. Она задумалась, почему полиция до сих пор продолжает расследование и при чем здесь патрульные офицеры, но у нее возникло ощущение, что ответ на это получить довольно легко. В свое время Поллард поддерживала связь с несколькими детективами из отдела ограблений.

Поллард потратила несколько минут на то, чтобы вспомнить их имена, и позвонила в Информационное бюро полиции. Первые двое детективов, о которых она спросила, вышли в отставку, но третий, Билл Фитч, был закреплен за специальным отделом ограблений, элитным подразделением, действовавшим за пределами Паркер-центра.

— Кто это? — спросил Фитч, когда их соединили.

Фитч ее не помнил.

— Кэтрин Поллард. Я работала в отделе банковских ограблений в ФБР. Мы служили вместе несколько лет назад.

Она скороговоркой стала называть имена серийных преступников, дела которых они вели: бандит Большой лиги, бандит Долли Партон. Серийным преступникам давали особые имена, чтобы было удобнее говорить. Бандит Большой лиги всегда появлялся в дождевике; бандит Долли Партон, одна из двух женщин-грабителей, с которыми встречалась Поллард, в прошлом работала стриптизершей.

— Конечно, я тебя помню! — воскликнул Фитч. — Слышал, ты уволилась.

— Верно. У меня есть вопрос о Марченко и Парсонсе. Найдется минутка?

— Но их же убили.

— Знаю. А почему вы, ребята, так и не закрыли дело?

Фитч помедлил с ответом, и Поллард поняла, что это дурной знак. Хотя ФБР и департамент полиции сотрудничали в самом широком смысле слова, правило не делиться информацией с частными лицами никто не отменял.

— Вернулась в ФБР? — осторожно поинтересовался Фитч.

— Нет. Провожу частное расследование.

— Что значит — частное расследование? На кого ты работаешь?

— Ни на кого конкретно — просто помогаю по старой дружбе. Я хочу знать — те четверо, которых убили на прошлой неделе, — занимались делом Марченко и Парсонса?

Поллард представила, как у Фитча глаза вылезают из орбит от удивления.

— А, понял, — протянул он. — Отец Холмена! Этот парень настоящая заноза в заднице.

— Он потерял сына.

— Слушай, а как он тебя в это втянул?

— Когда-то я упекла его в тюрьму.

Фитч рассмеялся, но смех оборвался внезапно, словно кто-то щелкнул выключателем.

— Я не знаю, о чем там думает Холмен, но ответить тебе не могу. Ты — частное лицо.

— Сын Холмена проболтался жене, что работает над этим делом.

— Марченко и Парсонс мертвы. И не звоните мне больше, бывший агент Поллард.

В трубке раздались короткие гудки.

Поллард сидела перед телефоном и холодной пышкой, прокручивая в памяти только что состоявшийся разговор. Фитч несколько раз повторил, что преступники мертвы, но расследование-то продолжается. Поллард задумалась: почему? — и решила, что должна выяснить это. Она снова взяла сотовый и позвонила Эйприл Сандерс.

— Специальный агент Сандерс.

— Угадай: кто?

— Боже мой — это действительно ты? — спросила Сандерс, понизив голос.

Она всегда говорила шепотом, когда вела личные разговоры. После смерти Марти они не общались, и Поллард обрадовалась, что Эйприл не изменилась.