Крупье двинул ногой, прижал потайной выключатель под ковром. Колесо завертелось, шарик запрыгал как сумасшедший.
Замелькало черное-красное, черное-красное, мячик прыгал с сектора на сектор, остановился на черном…
Вольф мысленно взял его, подтолкнул…
Белый шарик замер.
– Vingt-Quatre, – объявил крупье. – Rouge.
– Как ты это сделал? – спросила Кристина.
– Точно не знаю, – солгал Вольф. – Просто очень захотел, чтобы шарик перекатился еще чуть-чуть.
– Без Лумины.
– Наверное, я просто очень удачлив.
– Джошуа, – сказала Кристина, – я не дура. Я знаю теорию вероятностей. Не может быть, чтобы на такое небольшое число проигрышей пришлось столько выигрышей.
– Еще как может! – заявил Вольф. – Игрейн должен был выиграть столько же раз, чтобы стать владельцем клуба, верно?
– Это бездоказательно и являет собой пример нелогичного мышления, – сказала Кристина. – Теперь у нас казино. Это будет ловушка для Обин?
– Нет, – произнес Вольф, – только первый шаг.
Кристина зевнула.
– Расскажешь мне об этом утром… ой, что я говорю. Уже утро.
– Игроки, воры и любовники не спят допоздна, помнишь?
– Ко мне это не относится. Я без сил.
– Точно? – спросил Вольф, проводя языком по ее пупку.
– Точно. Спи. У тебя слишком много нервной энергии.
Вольф проснулся внезапно. Простыня под ним взмокла от пота. Он заморгал, потом вспомнил, где находится.
Полдень уже миновал, в апартаментах стояла тишина. Кристина мерно дышала рядом.
«Красное… ползет от звезды к звезде… тянется щупальцами…»
Вольф поежился.
Неужели оно меня чует?
Не может быть.
Он откинулся на подушку, попытался отключить сознание, однако кровавая смерть пульсировала совсем рядом.
Внезапно Вольф ощутил что-то еще.
Почти такое же чужое.
Но успокаивающее.
За многие световые годы от этого места.
Стражи, последние из эльяров, спрятанные в глубоких пещерах, в недрах безымянной планеты. Ждут. Ждут Вольфа, ждут, что он вернется с Луминой.
Ждут «вируса».
Ждут смерть. Такую желанную.
В другой раз его разбудило теплое ласковое прикосновение.
Вольф открыл глаза. Кристина приподняла голову:
– Не думай, что мне с тобой не нравится.
– Не думаю.
– Вот и хорошо, – сказала она, усаживаясь на него верхом, и шумно выдохнула, принимая его в себя. – Ой, как хорошо.
– Это наглость, – сказал хорошо одетый мужчина.
– Ничуть, – спокойно отвечал Вольф. Он подошел к концу длинного стола, разглядывая сидящих за ним десятерых мужчин, пытаясь почувствовать их реакцию. – Я владею «Оазисом» уже две недели и почти удвоил прибыль. Я думаю, будет вполне логично, господа, если вы возьмете меня в долю здесь, у Накамуры. У обоих клубов примерно одна и та же клиентура, так что конкурировать бессмысленно. Вы не только увеличите доходы, но и не будете знать забот с управлением казино. Как я понял, дело это для вас новое.
– Зачем ты нам нужен? – спросил толстый, злобного вида мужчина. – Весь прошлый год мы отлично управлялись без тебя.
– И еще как, – снова заговорил первый. – Мы освоили профессиональную специфику, знаем, с кем иметь дело, а с кем не надо.
– Кстати, – сказал толстый, – почему бы тебе не продать нам «Оазис»? Это было бы куда логичнее.
Он рассмеялся.
– Очень смешно, – отвечал Вольф. – Люблю людей, которые мыслят логически.
Он улыбнулся одними губами.
Вольф провел пальцами по дверному косяку, нашел сенсор. Блеснул фиолетовый луч. Вольф продолжал ощупывать дверь. Нашел другое сигнализационное устройство, нейтрализовал и его.
Он казался темным пятном на каменной стене. Рядом угадывалось второе. И на Вольфе, и на Кристине были черные спортивные костюмы с капюшонами.
Вольф сунул руку в карман, быстро поковырялся в замке. Щелкнула собачка.
Он взял длинный тонкий ломик, просунул в щель, поднажал. Дверь затрещала, Кристина невольно втянула голову в плечи.
– Если у них есть звуковая сигнализация…
Держась сбоку от проема, Вольф осторожно открыл дверь. Оттуда не ударил бластерный луч, в ночи не загудела сирена.
– Теперь, миледи, передайте мне первый из занятных пакетиков, которые мы с вами приготовили…
