— Откуда тебе известно, что он жив? — спросил он. — Парсиммон говорил… Дай-ка подумать… Да, хотя прошло уже немало времени с тех пор, я всё же отлично помню, что он мне говорил. Когда я стал расспрашивать его о Каулквейпе, Верховном Академике, он покачал головой и сказал: «Теперь Верховным Академиком стал Вокс Верликс. А имя Каулквейпа вычеркнуто из всех хроник. Он убит, грубо и жестоко, — таковы факты, хотя мало кто в Новом Санктафраксе осмелится сказать правду об этом злодеянии». Я точно передаю его слова.

— Но он жив, — возразил Плут. — Он узник Башни Ночи. Мой друг… — Мальчик запнулся, и сердце у него защемило от грустных воспоминаний. — По крайней мере я считал его своим другом, — пробормотал он. — Так вот, мой бывший друг рассказывал мне, что видел Каулквейпа, заключённого в Башню Ночи, и он был жив тогда, и даже рассказывал ему о ваших совместных приключениях.

— Неужели? — обрадовался капитан. Он вскочил и, крепко схватив Плута за руки, долго смотрел ему в глаза. Занимался рассвет, и собрание толстолапов, затихая, приближалось к концу, когда взволнованный голос капитана Прутика раскатился эхом по всей долине:

— А что такое Башня Ночи, о которой ты рассказываешь?

Плут помотал головой:

— Вы так долго отсутствовали, капитан. Много воды утекло с тех пор, как вы оставили те края. Парсиммон сообщил вам, что Верховным Академиком стал Вокс Верликс, но это только начало длинной истории.

— Расскажи мне всё, — попросил капитан Прутик. — Расскажи мне всё, что знаешь.

Толстолапы, похожие на меховые горы, сгрудились вокруг них, навострив уши.

— Когда Вокс Верликс стал Верховным Академиком, он дал приказ построить высокую башню в Новом Санктафраксе, когда скала, на которой стоял город, начала крошиться от Каменной Болезни. Я много слышал и читал в нашей библиотеке о том, что он возложил вину на академиков, уверяя, что Каменная Болезнь — прямое следствие их благодушия и мягкотелости, но он, Вокс Верликс, положит этому конец.

— Неужели это тот самый Вокс? — воскликнул капитан. — Я помню его ещё молодым: он был скверным человеком уже тогда, когда ходил в подмастерьях в Старом Санктафраксе.

— С годами он стал ещё хуже, — заключил Плут. — Видите ли, Вокс основал секту из Рыцарей- Академиков, которых стал называть Стражами Ночи. Они поработили жителей Нижнего Города и заставили их работать, и не только на возведении его проклятой башни, но и на других гигантских стройках. Например, на прокладке Дороги через Великую Топь. А лес Санктафракса пошёл на подпорки для разрушающейся скалы.

Глаза у капитана Прутика загорелись недобрым огнём.

— Рабство? — гневно воскликнул он. — В Нижнем Городе?

— Да, — ответил Плут. — Это было наглое нарушение всех принципов Нижнего Города, и многие стали возражать. Но Стражи Ночи были жестоки. Они всеми средствами добивались осуществления своих планов. Те Рыцари-Академики, которые не были согласны с политикой Вокса, откололись и присоединились к Земным учёным, вместе с которыми и основали общество Библиотечных Академиков. — Он помолчал. — Мы все вынуждены скрываться и жить в канализации Нижнего Города.

— Библиотечные учёные — и в канализации. — печально покачал головой капитан. — Вот чем это кончилось. А негодяй Вокс Верликс стал главой Санктафракса!

— Не всё так просто, — возразил Плут. — В этой истории есть поворот сюжета.

— Продолжай, — приказал капитан Прутик.

— Ну так вот. Вокс не понимал, какое чудовище он породил, создав армию Стражей Ночи. Вскоре в их рядах появился лидер, некто Орбикс Ксаксис, который объявил себя Верховным Правителем города и захватил Башню Ночи. Опасаясь за свою жизнь, Вокс вынужден был бежать. Он укрылся в старом дворце Нижнего Города. Шрайки воспользовались моментом, чтобы взять под контроль Дорогу через Великую Топь, а Вокс вынужден был опереться на гоблинов-наёмников, чтобы удержать то немногое, что осталось от его владычества в Нижнем Городе. И сейчас, если верить слухам, он проводит дни и ночи в уединении, не покидая разрушающегося дворца: тучность не позволяет ему выходить за пределы спальни, где он накачивается до беспамятства вином забвения, поглощая бутылку за бутылкой.

— Что ж, мне его нисколько не жаль, — отметил капитан. — Но скажи мне, Плут, что ещё ты знаешь о Башне Ночи, в которой заперли Каулквейпа?

Плут вздохнул:

— Я знаю только одно: до сих пор никому не удавалось бежать из Башни Ночи. Это огромная, неприступная крепость, ворота её увенчаны остроконечными пиками, окна забраны решётками, а стены оснащены огромными пращами, мечущими камни, гарпунами и мощными вращающимися катапультами, установленными на каждом выступе. Я лишь однажды видел эту башню, и то издалека, но слышал много рассказов о ней от Библиотечных Рыцарей, которые подходили к ней ближе, чем я. Однажды Великая Варис Лодд даже пыталась атаковать эту твердыню, сбросив на неё воздушный десант, но силы оказались неравными: небоходы не смогли противостоять мощному оружию.

— Небоходы? — удивился капитан. — Эти маленькие деревянные птички? Я видел их на Озёрном Острове. Неудивительно, что налёт не удался. Подумай, что будет, если мотылёк нападёт на ежеобраза.

— Вооружённые патрули стоят там на каждом углу, — продолжал Плут, не переводя дух, — каждый из стражников Башни Ночи обучен сначала стрелять, а уж потом задавать вопросы. Башня неприступна. Чтобы атаковать её с земли, нужно пройти через Тайноград. — По телу мальчика пробежала дрожь. — Говорят, что он населён странными блескучими существами, которые постоянно меняют форму, — они называются упыри-камнееды, а ещё там обитают скалистые демоны. И если ты останешься жив, миновав всю эту нечисть, то тебе придётся идти через Строительные Леса Санктафракса — это нагромождение деревянных опор, поддерживающих скалу, на которой стоит город. Там гнездятся гнилососы и бритвозубы — жуткие существа, судя по описаниям. Нет, единственный путь — это атаковать башню с воздуха, но, как вы говорите, небоход слишком мал для выполнения такой задачи.

— Небоход — да, но не большой небесный корабль, — возразил капитан.

— Небесный корабль! — ахнул Плут.

Толстолапы, стоявшие вокруг, внимательно прислушивались к их беседе.

— Послушай, мой мальчик, — продолжал капитан. — Когда-то я ходил под парусом вместе с моим отцом, Облачным Волком, и мы атаковали доверху набитые товарами суда Купеческой Лиги. Задача состояла в быстром и внезапном нападении: мы налетали на них, мгновенно захватывали добычу и улетали прочь, прежде чем они успевали сообразить, что с ними произошло. Мы повторим это на моём «Бегущем- по-Небу», Плут!

— «Бегущем-по-Небу»? — переспросил мальчик. — Но у нас нет команды!

И тут толпа толстолапов зашевелилась, и Плут увидел огромную толстолапиху с Опушки Литейщиков, двигавшуюся прямо к ним.

— Вух-вурра-Прухтих-вух! — произнесла она, прижимая мощную лапу к волосатой груди. — Я пойду с тобой, капитан Прутик!

Капитан Прутик потянулся и похлопал могучего зверя по спине.

— Вух-Вух, — засопел он, прочертив рукой дугу в воздухе. — Добро пожаловать к нам! Друг!

Ещё один толстолап — чёрный громадный зверь с глубоким шрамом на плече — встал подле неё.

— Вух. Вига. Вух-вух. Я, Вига, тоже пойду с вами. Вурра-вух! — Он указал на небо, потом прикоснулся к своему шраму и высоко поднял голову. — Я служил на небесном корабле и ходил с воздушными пиратами в те давние времена, о которых ты говорил.

— Вух-виралу-вааг! — рявкнул колоссальных размеров чёрный толстолап. — Я ничего не понимаю в полётах по небу, но я могуч! Меня зовут Руммель — Тот, кто крепче железного дерева.

К Руммелю немедленно присоединилось ещё трое: Меру и Лум — братья-близнецы, которые когда-то помогали грузить строительный лес на баржи, и Моллин, жилистая толстолапиха, в прошлом работавшая